– Быстро за мной! – хмыкнула немного нервно блондинка, подхватывая меня за рукав и устремляясь следом за ушедшими.

Далеко идти не пришлось. То, как орали друг на друга Сагаи, было слышно даже в холле особняка. Там мы и остались, чтобы не нарваться на порывистых мужчин.

Я точно знала, что близкие Эвана плохо воспримут его решение провести ритуал единения с человечкой, поэтому принимала происходящее как данность. В летописях двуипостасных чёрным по белому было написано, что этот ритуал смертелен для второй ипостаси и магии дракона. Первородные, те, кто родился после первого Пришествия четырёх демиургов, создавших Источник магии, оставили после себя это знание. Именно с несколькими из них произошла эта трагедия. Когда драконы выбрали для себя пары из людей, первые три ритуала дали понять, что единение между человеком и драконом невозможно! Три первородных, ставших супругами трёх принцесс из человеческих королевств (раньше власть была у людей, что вполне логично, ведь драконы только появились), потеряли зверя и магию. После них никто из оставшихся двуипостасных не захотел проходить ритуал. Заключали такие браки, какой был между мной и Мидоузом – только на бумаге. А потом появились Дагоны – семья драконов, подчинившая себе портальное пространство с помощью своего особого дара. И пошёл конвейер идалий – предназначенных для драконов! И так длилось тысячелетиями, заражая драконов безнаказанностью и властью над миром… пока наш Грегори не вышвырнул всех Дагонов в одну из их портальных арок!

В общем, я понимала лорда Мордреда. Смотреть, как твой сын собирается стать человеком из-за одной человечки… Это ужасно!

Меня раздирали противоречивые эмоции. Я и хотела, чтобы генерал отговорил своего упрямого сына от необдуманных решений, и в то же время боялась, что у него получится!

– Я не хочу, чтобы он лишался зверя и магии, – прошептала тихо, крепко зажмурившись. – И мне страшно, что скажут наши дети, когда узнают, что они могли бы родиться драконами.

– Ты слишком рано начинаешь думать о последствиях, детка… – решительно сказала Силь.

– А когда о них думать? Когда они станут необратимы?

Сильвия с жалостью посмотрела на меня, не зная, что ответить на эти вопросы.

Я тоже не знала, поэтому холл с бледными слугами, тоже греющими уши, погрузился в тягостное молчание, нарушаемое только громкими возмущениями двух драконов.

– Хватит, отец!!! Я люблю Кристу! И моё решение обсуждению не подлежит!

– Эван… – как будто задыхаясь, простонал Мордред сейш Сагай, – подумай, сынок… Подумай ещё! Пожалуйста… Я же всё делал ради тебя… Годы… Годы состоял в ордене, только бы ты оставался в безопасности. Ты, Алделл, Бэлла… А теперь… Что теперь? Всё было зря…