Она скрестила руки на груди.

– Сначала объясни, почему ты здесь. – Вор ощетинился. – Как ты могла стать шлюхой, раздвигающей перед всеми ноги?

– Заткнись, – выплюнула она. Его глаза округлились, он не привык к ее сопротивлению. – Не смей называть меня так. Попробуешь еще раз, и я уйду не оглянувшись. И пусть делают с тобой все, что хотят. – Она нависла над ним, в ее голосе сквозил холод.

– Ты оставил меня в нищете, повесив на меня свои долги и промахи, как трус, которым и являешься. Меня избивали, пытали и насиловали те, кому ты задолжал. Мадам спасла меня. Здесь я в безопасности, сыта и защищена от таких придурков, как ты. У меня есть друзья и свобода. Я выбираю, с кем спать, у меня есть деньги, и я делаю то, что хочу. Наконец-то я расплатилась с твоими долгами, но остаюсь здесь, потому что это – мой дом. Моя семья. И это именно так в отличие от того, что было у нас с тобой. – Рози усмехнулась, годы гнева вырвались наружу. – Так что не смей судить меня. Ты не имеешь права говорить мне ни одного гребаного слова, зато можешь рассказать мне, где прячется твоя банда. Понимаешь?

Он моргнул, слишком ошеломленный, чтобы пошевелиться. Печально известный, внушающий страх бандит оказался всего лишь хулиганом, которого щелкнули по носу. И, казалось, он наконец понял, что жены, которую он знал, Нины, больше нет.

Перед ним стояла английская роза, огненная бомба, пережившая хаос, но сейчас она процветала. Отрастила шипы, став сильной женщиной.

– Мне не следовало удивляться, что ты присоединился к шайке, которая убивает горожан из-за безделушек.

– Мы просто пытаемся выжить, – оправдывался он.

– Как и те, на кого вы нападаете, – парировала она, – ты такой же тиран.

– Нет, больше нет. Я изменился. – Он снова попытался прикоснуться к ней, но убрал руку, когда Рози отшатнулась от него. – Знаю, в это трудно поверить, особенно после того, что я натворил. Я так много лет хотел встретить тебя и все исправить. Думал, что у меня не будет никогда такого шанса.

– У тебя его и нет. Ты не сможешь ничего исправить. – Рози усмехнулась. – Но ты можешь облегчить свою совесть. Хотя ненависти я к тебе не испытываю, иначе это бы означало, что я к тебе все еще что-то чувствую. У тебя нет больше надо мной власти. Ты для меня ничто.

Я увидела боль и гнев в его глазах. И именно в тот момент я все поняла. Она была его слабостью. Он преуспевал, контролируя ее. Мог убивать, грабить и терроризировать других, а потом прийти домой и сказать, что делал это ради нее. Что бил ее, потому что она вынудила его.

Ему нужен был его наркотик.