Так долго я прятала воспоминания об Играх, отворачивалась и игнорировала правду о себе. Только так я могла пережить день. Но теперь я снова встретилась со всем этим лицом к лицу и погрузилась в реальность. Сомкнула когти ужаса и смерти, снова превратившись в монстра.

С силой я обрушилась на Зуз – острая заколка вошла в ее грудь, погрузившись во второе легкое, и затем я выдернула свое оружие.

Она открыла рот в хриплом крике, воздух покинул ее легкие. Она боролась с невидимой силой, отнимающей ее жизнь, пытаясь судорожно глотнуть воздух. Изо рта шла кровь. Зуз хрипела. Но вскоре она прекратила свою борьбу. По моей щеке скатилась слеза – Зуз перестала двигаться, в ее глазах застыла пустота.

Зуз умерла.

Ярость и горе обрушились на меня, ноздри раздувались. Меня заставили убить товарища ради развлечения, выполнив за них грязную работу.

Я медленно повернула голову к Иштвану и посмотрела на него безжалостным взглядом. Покрытая запекшейся кровью, грязью и потом, я сжала заколку, с которой капала кровь на землю. Этим должны были убить меня. Я щелкнула челюстью и склонила голову так, чтобы он понял мой вызов. Девушка, из которой он готовил солдата…

Стала воином.

И она не остановится, пока не уничтожит его.

Иштван подошел к перилам. Его высокомерие пульсировало, зловоние от его эго было сильнее, чем от крови на арене.

– Браво, моя дорогая, – сказал Иштван, толпа ахнула, когда его голос прогремел. Все устремили взгляды на короля Верхазы. – Всегда знал, что ты прекрасный боец, лучшая в своем классе, если я не ошибаюсь. Но захватывающе смотреть, как ты убиваешь фейри. – Смерть Зуз определенно вскружила ему голову. – При моем режиме у тебя еще есть надежда.

Тошнота подкатила к горлу. Это выживание. Я поняла это еще в первый раз. Зуз убила бы меня. Тут либо я, либо она. Хотя с каждой отнятой жизнью я чувствовала, что становлюсь именно тем, кем он всегда желал меня видеть.

Бездушным монстром.

Но он не дождется этого.

– Нет. – Я усмехнулась.

Иштван наклонил голову. Он смотрел на меня взглядом, который я привыкла видеть – когда мы с Кейденом подрывали его авторитет, – говоря, что накажет меня позже. Насилие Иштвана носило психологический характер. Маркос заставлял выбирать нас между причинением боли себе или другому. Выбор мы делали сами, но в любом случае это ментально воздействовало на другого.

Иштван любил игры.

– Смею предположить, что ты передумаешь. – Он ухмыльнулся мне.

К Иштвану кто-то подошел – женщина взяла его за руку, а я приметила массивное бриллиантовое обручальное кольцо, поблескивающее в свете ламп. Изящная, с длинными темными волосами и мягкими чертами лица. Она поджала губы, глядя на меня сверху вниз, как на мусор, а затем с обожанием улыбнулась Иштвану.