В воде снова появилось лицо Сэрю, и он уставился на меня так, словно я внезапно отрастила рога и усы.

– Думаешь, она поступала во благо, превратив твоих братьев в журавлей?

«Я не знаю, что думать. Просто пытаюсь понять ее причины. Почему она так поступила?»

Сэрю шмыгнул.

– Вечно вы, люди, пытаетесь найти всему объяснение. Только что оно изменит?

На это у меня не было ответа. Да и как тут ответишь, когда ничего не понимаешь?

– Жемчужина в ее сердце не похожа ни на одну другую. Она осквернена, а значит, завладев ею, твоя мачеха тоже изменилась. Это все, что тебе нужно знать.

Сэрю прав: ее действия ничем не оправдать. То, как она поступила со мной и братьями, непростительно. Такое проклятие мог придумать лишь человек с жестоким сердцем.

Так почему же я в это не верю?

– Не усложняй, – многозначительно напутствовал Сэрю. – Спаси братьев, затем принеси жемчужину моему дедушке. Пообещай мне, как друг другу.

Я отрешенно кивнула.

– Вот и славно. – Он с облегчением покрутил плечами. – А теперь мне пора.

«До тех пор мы больше не увидимся?»

– Я бы и рад, принцесса, но нет. Тебе все равно некогда по мне скучать. Ты же положила глаз на этого непримечательного человеческого лордика.

Я невольно покраснела.

– Вот оно что. Значит, Кики не придумывала.

«Таккан мой друг. И не мог бы ты перестать говорить «человек» так, будто это оскорбление? Мы с братьями тоже люди».