Светлый фон

– Потому что ты присматривал за мной, пока я спала, – припомнила я. – Тебе не стоит из-за меня отказываться от сна. Наши хозяева были так добры, что приготовили нам постели. Завтра нас ждет долгий полет…

– Только сначала ответь мне на один вопрос. Почему ты отказалась от последнего испытания?

Я замерла и заглянула в его серьезные карие глаза.

– Не понимаю, почему это так важно, – уклончиво ответила я.

– Это важно для меня. Ты поведала нам об испытаниях Долга и Чести, но как только дело коснулось последней проверки, начала сопротивляться. О чем ты не хочешь мне рассказывать?

Долга Чести

Я задрожала, разрываясь в душе между тем, как поступить: признаться или соврать. Но никак не могла прибегнуть ко лжи, раз вопрос касался Калена.

– Там был ты. Лежал мертвый в луже крови. Фокс тоже находился рядом. Он сказал мне, что тебя необходимо принести в жертву, чтобы я стала достойной. Но я не смогла – ты был мертв, и я не смогла…

В его стеклянном сердце не было ни капли удивления, только тихая печаль.

– Ты знал? – прошептала я.

– Я знал, что такое возможно. – Он сжал мои руки в своих ладонях. – Я всего лишь маленькая частичка этого огромного мира, где последствия слишком велики.

– Но для меня не будет существовать мира, где тебя не будет со мной, Кален. – Меня потрясла горячность, с какой прозвучали эти слова, и моя злость, что он вообще такое допускал.

– Я просил тебя убежать со мной, оставить наш собственный маленький след в этом мире. – У него дрожал голос, а значит, он волновался больше, чем показывал своим видом.

– Если я соглашусь убежать с тобой, а месяц спустя Канс окажется в беде, ты сумеешь остаться в стороне?

Кален медлил с ответом.

– Я же знаю, что ты любишь меня.

– Тогда позволь мне немного изменить свое изначальное предложение. Давай убежим вместе. А если вернется дэв либо Фокс, Канс, Микаэла или кто-то еще попадут в беду, мы попробуем найти способ им помочь, не привлекая внимания старейшин.

– Это не очень-то честно с твоей стороны, – прошептала я.

– А я не пытаюсь быть честным. Единственное, что мешает тебе сказать «да», – это чувство вины.