– Как вы можете быть таким наглым?! Вы уволили меня! – начала я, понимая, что дело вовсе не в этом. Он не только уволил меня. Он вырвал у меня сердце и теперь топтал его.

– Это было ошибкой, – признался он, и его голос принял гораздо более спокойный тон. – На этом все. Поймите. Я никогда не должен был отпускать вас, – заявил он, и я покачала головой, не желая этого слышать, просто не желая снова начинать вкладывать в его слова больше, чем было на самом деле.

– Как вы можете думать, что я вернусь в Лондон на работу? – насмешливо спросила я его, подчеркивая слово «работа», чтобы показать ему, насколько бессмысленна его просьба.

– Господи, Анимант! – воскликнул Томас и разочарованно провел руками по и без того спутанным волосам. – Речь не идет о чертовой работе! – выпалил он, и я растерянно моргнула, не желая толковать его слова так, как хотело мое сердце. – Речь о тебе и мне. Я хочу, чтобы ты вернулась, я просто не могу жить без тебя! – Он произнес то, что мне хотелось услышать больше всего на свете, и я в первый момент не могла поверить, что это произошло на самом деле.

Что я мучилась, пытаясь оставить все позади, выбить из головы этого человека и мою ужасную влюбленность. А теперь он сказал мне, что не может жить без меня. Это было разочаровывающе и восхитительно одновременно, и я пребывала в каком-то шоковом состоянии, что не могла даже отреагировать на это.

– Вы серьезно? – медленно вырвалось из моих уст, и он сделал шаг ближе ко мне. – И вы всерьез говорите сначала о свободном рабочем месте? – возмущенно спросила я, потому что не могла понять, почему он причинил мне этим боль только для того, чтобы после этого признаться мне в своей привязанности.

– Для меня это не так просто, – воспротивился Томас, уклоняясь от моего взгляда. – Хватит и того, что мне потребовалось три месяца и пинок от твоего брата, чтобы вообще появиться здесь. Как же мне произнести такие слова? – пояснил он, и с каждым словом его голос становился все ворчливее. Но потом он покачал головой и стал обыскивать карманы пальто, пока не нашел записку и не развернул ее.

Он прочистил горло и осмотрелся. И тут я тоже заметила людей, которые тем временем собрались вокруг нас. За нашей беседой давно уже следили не только Кассандра, Джулия и Милдред, но и многие другие, кто в этот день гулял по парку, и даже те, которые буквально выходил из близлежащих домов только для того, чтобы посмотреть, что здесь происходит.

– Надеюсь, ты знаешь, что я не романтик и не особо многословен. Но я написал стихотворение, которое прочитаю тебе, если ты пожелаешь, – объяснил мне Томас, и у меня невольно выступил румянец.