— Вообще-то, меня вызвали, я руку не тянула.

— Все равно! — у нее от злости вспыхнули красные пятна на щеках, посрамив румяна. — Я попросила мать, и она нашла, как привязать проклятие к ауре через личную вещь.

Я смотрела на злобное лицо невесты и никак не понимала.

— А зачем в подружку тогда игру завела? Сама же навязалась.

— Мне диплом нужен был, — Улька раздраженно цыкнула. — Мать сказала найти какую-нибудь заучку и подружиться, чтобы она тянула меня по учебе. Только помощи от тебя было…

— Дуре что помогай, что нет — результат будет один и тот же, — я пожала плечами и погасила зеркало. Продолжать беседу — себе нервы трепать только.

Но нагадить ей хочется. От души просто. Ведьма я или не ведьма⁈

— Вальдемар, неси синее платье.

— Милушка, ты уверена? — осторожно спросил домовой пятясь. — Срам хоть чем-то прикрывать надо.

— Ульяна хотела представления? Она его получит! — я гордо задрала подбородок.

Правда, уже спустя тридцать минут пожалела о своем порыве. Но ведьмы не отступают. И пускай платье с вырезом на спине до самого мягкого места, а длина подола скромно прикрывает сокровенное. Наряд-то мной был приобретен после очередного неудачного глотка кваса и на свет до сих пор не извлекался.

Но в целом я смотрелась очень и очень. Ухват надо с собой взять, чтобы отбиваться.

Осталась уговорить обижульку.

Мой торжественный выход на крыльцо сопровождался обмороком домового и отвалившейся челюстью дракона. Я даже слегка забеспокоилась: не хотелось бы срочно реанимировать ящера.

— Лучик, — кокетливо позвала я, наматывая на палец, выбившийся (естественно, совершенно случайно) из укладки локон, — а не хочешь слетать до Винника? Там церковь красивая.

В общем, надо четче мысли выражать. Такое понимаешь, когда висишь в лапе дракона, а под тобой проплывают верхушки деревьев. Я бы, может, и обругала ящера за столь непочтительную транспортировку, но была слишком занята. Впервые передо мной стояла угроза слетевших трусов. Одной рукой я подтягивала сползающее кружевное белье, другой тянула платье вниз, чтобы случайные прохожие не умерли от эстетического шока.

На подлете к городу я заметила бегающих по стене стражников с криками:

— Опять он!

— Тебя тут любят, — проворчала я.

— Грау, — раскатисто ответил Лучик, и дверь в смотровую башню захлопнулась. Скрежет засова подсказал, что документы у нас спрашивать никто не будет.