Киран снова перевесил сумку на другое плечо, натянул на лоб капюшон и подтянул повыше шарф, так, чтобы он закрывал ему рот и нос. На виду оставались только глаза: остальные части лица Кирана были надежно укутаны тканью, что не только защищало от холода, но и гарантировало фейри, что никто не узнает в нем Талона. Шрамы основательно подпортили лицо Кирана, и он сомневался, чтобы кто-то узнал в нем бывшего принца Тобрии, но как он мог быть совершенно в этом уверен? Стоило Кирану заметить, как кто-то начинал пристально рассматривать его, он тут же отворачивался.

Резкий порыв ветра обрушился на Кирана, и, несмотря на плотные слои толстых тканей своей одежды, принц вздрогнул и склонил голову так, чтобы ветер не дул ему прямо в лицо. Неужели в Эвадире всегда было так холодно? Свой последний визит в Ледяной город Киран помнил смутно. Он путешествовал по стране вместе с Андроисом и многочисленной свитой. Король с гордостью представлял его народу как своего наследника престола. Но Киран подобной гордости не чувствовал. Он жаждал только возвращения к Амаруне, к Фрейе, которая не получила права сопровождать его.

Тогда, несмотря на множество людей вокруг, Киран чувствовал себя одиноким и потерянным. Все говорили о нем, но не с ним, и это пугало. Принц задавался вопросом, было ли это одиночество ценой, которую он должен был заплатить за трон. С тех пор это беспокойство уже не покидало Кирана, а в Мелидриане прочно утвердилось в его сознании. Никто не хотел иметь с ним ничего общего, кроме Олдрена.

Едва подумав о своем бывшем лучшем друге, Киран ощутил, как болезненно сжалось его сердце. С момента пожара в борделе миновали уже недели, месяцы, но принцу до сих пор было трудно вспоминать о том, как Олдрен пытался лишить его жизни. Киран изо всех сил пытался примириться с этим поступком. Как же слепо он доверял Олдрену!

Они были братьями, хоть и не по крови. Киран никак не ожидал, что именно Олдрен предаст его. Из-за этого поступка принц до сих пор сомневался, что Неблагой, занявший трон в Нихалосе, был его старым другом. И хотя у Кирана не было доказательств, подтверждавших эти подозрения, он был уверен, что Олдрен больше не контролировал свое тело.

Когда «Нарядный коршун» наконец появился в поле зрения, Киран ускорил шаги. Внутри магазина было ненамного теплее, чем снаружи, но в Эвадире даже несколько градусов имели большое значение. Осторожно постучав в дверь, он дождался, пока ее открыла Мэйрид. Женщина, которая несколько дней назад впервые встретила Кирана, Ли и Зейлан на пороге своего магазина, приветствовала его как старого друга. Одарив бывшего принца улыбкой, тепло которой согревало сильнее, чем огонь в камине, она смахнула снег с его пальто. Мэйрид и другие Темные, быть может, и совершали дурные поступки, но по сути своей были, определенно, не такими уж и плохими людьми. Они напоминали семью, члены которой ради своих были готовы шагать по трупам.