Трое фейри были переданы на попечение Бирстана. Он должен был обеспечить их едой, питьем и найти каждому место для ночлега. Потом следовало решить, где Неблагие будут ковать оружие, потому что времени на это оставалось совсем немного.

– Нам нужно поговорить, – сказал Киран, и по выражению его глаз стало понятно, что фейри хочет это сделать без посторонних ушей.

Кори, Ли, Готар, Ларкин, Фрейя, Зейлан и Казимир, который тоже присоединился к группе, отправились в одну из соседних сот.

Оказавшись там, они разместились на полу, и Ларкин, Кори и Готар начали рассказывать. Они сообщили, как выследили лагерь и как проходило похищение кузнецов, вплоть до предательства Сигурда.

– И мы ничем не могли помочь Фэрроу, – заключил Кори, опустив взгляд на свои руки. – На какой-то миг показалось, что Фэрроу сможет убить его, но в тот момент, когда его клинок коснулся горла Олдрена, металл попросту расплавился. Думаю, Фэрроу и сам не понял, что произошло. В его руке вдруг осталась лишь рукоять меча. Олдрен сформировал из расплавленного металла пули, которые… не важно. Он убил Фэрроу, и для него это вовсе не составило труда.

– Это не обычная стихийная магия, – сказал Киран.

– Но ведь и Олдрен – не обычный фейри, – добавил Ларкин. – Когда солдаты из его армии напали на нас и мы отчаянно боролись за жизнь, он просто стоял… и улыбался. Он словно возвышался над всем происходящим, даже глазом не моргнул, когда Фэрроу бросился на него. Казалось, он даже обрадовался, что на него напали.

– Неудивительно, – заметил Казимир, который все это время молча слушал рассказы Хранителей. – За последние несколько дней я подробно изучил «Копию Черного Элемента» и самого Цернунноса. Исходя из того, что написано в книге, я сделал вывод, что с каждым актом насилия, с каждой новой смертью его сила растет. Переход в наш мир ослабил его, но, учитывая развязанную им войну, тот момент, когда он вернется к своему древнему, божественному я, – только вопрос времени.

– И это есть в книге? – спросил Ли.

– Написано немного иначе, но да. Текст в ней довольно запутан и неоднозначен, но как только разберешься в хитросплетениях повествования, все утверждения становятся удивительно ясными. Все, что вы рассказали об Олдрене, соответствует Цернунносу и его деяниям.

– Это, вероятно, развеяло последние сомнения в том, что мы имеем дело с Богом Смерти, – сказал Ларкин, покачав головой.

Готар согласно кивнул, и в соте воцарилась тишина, смешанная с глубокой тревогой. Для чего им магические клинки, если Олдрен мог расплавить их только лишь силой мысли? Существовало ли вообще оружие, способное причинить ему вред, если боль, насилие и смерть были для него эликсиром жизни?