— Ну что, легче стало? — участливо спросил старший егерь. — Ты, Володя, лучше имей при себе пистолет для таких случаев. Хотя из него такую тушу не уложить, в некоторых местах даже шкуру не пробьешь…

Старший егерь отстегнул с пояса охотничий рог и протрубил.

— Все, отбой охоты. Забираем трофеи и едем в Завидово, — распорядился Леонид Ильич, когда на поляну к вышке стали подтягиваться егеря и другие охотники. — Но вначале посмотрим, кто что добыл.

Вскоре егеря разожгли костер. Охотники выложили вокруг него трофеи.

Отличились Аганбегян и Рябенко. Их добыча — два небольших подсвинка — была единственно стоящей. После кабана, которого подстрелил Брежнев, разумеется.

Бовин и Ершов вышли из леса с пустыми руками. При этом активно о чем-то спорили, размахивая руками.

— Я, к вашему сведению, не журналист, а доктор философских наук, — шумел Бовин. — И международник. Языки знаю на профессиональном уровне!

— Язык программирования не одно и то же с обычным человеческим языком, — парировал Ершов.

Гранберг пытался их урезонить, но его не слушали. Тогда он плюнул и, сорвав с дерева большой кленовый лист, воткнул его в дуло своего ружья.

— Что ж вы, Александр Григорьевич, совсем без добычи? — поинтересовался Леонид Ильич.

— Я пацифист, — Гранберг поправил очки и кивнул в сторону спорящих Ершова и Бовина. — Хотя этих двоих пристрелить хотелось, не скрою. Всю дичь распугали своими воплями.

— А надо было со мной идти, — хохотнул Аганбегян. — Был бы с мясом! Эх, шашлык будет знатный!

— Шашлык будет, но не с нашей добычи, — заметил Тихонов, скромно положив к костру зайца. — Мясо замариновать сначала нужно.

— Эээ, друг, ты не знаешь, что весь секрет вкусного шашлыка — это делать его сразу, из свежанины! — протянул с заметным акцентом Аганбегян. — Тогда никакого маринада не надо.

Королем охоты единогласно признали Леонида Ильича. Но Брежнев замахал руками:

— Нет, нет! Володя у нас сегодня король охоты! С голыми руками на зверя бросился. С одним ножом. И ведь добыл смотрите какого красавца!

Мне было не очень приятно такое слышать, похвала ведь незаслуженная. Да, я, конечно, красиво перемазался, добивая ножом кабана. Но более реальную помощь оказал все-таки егерь.

Генсек поставил ногу на тушу кабана, уперся прикладом ружья. Бовин тут же потерял интерес к спору и схватил фотоаппарат, до этого без дела болтавшийся у него на животе.

После фотографий Брежнева сделали групповое фото.

Егеря собрали добычу, Иваныч затушил костер. Назад шли бодро, со смехом. Вышли к машинам без приключений. Тушу кабана несли солдаты-загонщики, вчетвером.