Фейт с нетерпением ждала окончания пира, чтобы остаться в одиночестве. Насколько это было возможно, поскольку Рейлан отказался оставлять ее грустить одной. Хотя никогда не давил и не призывал к откровениям, ей было приятно просто сидеть с ним в тишине.

Словно прочитав ее мысли, Рейлан прочистил горло.

– Полагаю, нам следует позаботиться о последних приготовлениях. Хотим выехать завтра с первыми лучами солнца. – Он бросил на нее взгляд, и она прочитала истинное значение его слов. Рейлан давал ей и Агалору возможность побыть наедине, и Фейт готова была обнять его за это. Она не хотела прощаться с отцом, когда им посчастливилось провести вместе так мало времени.

Ливия, Кайлер и Изая тут же все поняли и начали вставать из-за стола, коротко кланяясь своему королю, прежде чем выйти из зала. Рубен спохватился только минуту спустя, когда Рейлан выжидающе встал позади него, чтобы вывести из зала. Его бледные щеки вспыхнули, и Фейт подавила искреннюю улыбку при виде того маленького мальчика, которым он стал в этот момент – того, который жил в ее счастливых воспоминаниях.

Рубен быстро вытер рот и неуклюже поднялся на ноги, но замешкался, прежде чем взять последний ломтик хлеба.

– Спасибо. Еда была восхитительной, – нелюбезно пробормотал он королю с наполовину набитым ртом. Затем вышел из зала вслед за остальными.

Фейт прикусила губу, чтобы не рассмеяться над его совершенно невинным отсутствием манер. Рубен никогда прежде не был в компании знатных фейри, не говоря уже о короле. Прежде чем они вышли, она поймала на себе последний взгляд Рейлана.

– Встретимся позже в твоих покоях, – мысленно произнес он, и Фейт едва заметно кивнула.

Она смотрела ему в спину, генерал последним вышел из зала. Когда они с Агалором остались одни, воцарилась тишина. Фейт не знала, что именно хотела ему сказать, не в состоянии была признаться себе, что это их последние мгновения наедине, насколько бы они не разлучились на этот раз.

– Есть кое-что, что я давно хотел тебе отдать, – задумчиво произнес Агалор.

Фейт повернулась к нему, и король дал знак ближайшему стражнику, который держал завернутый в багровую бархатную ткань предмет. Когда тот приблизился, Агалор встал и взял сверток. Он подошел к ней, и Фейт тоже почувствовала необходимость подняться на ноги. Когда они оказались лицом друг к другу, Агалор откинул ткань, и у Фейт перехватило дыхание от увиденного.

– Это называют «Глазом Феникса», – сказал Агалор, с восхищением глядя на амулет. Название было вполне подходящим. В центре замысловатого серебряного браслета располагался единственный блестящий рубин, слабо мерцающий красными отблесками, словно живое пламя. – Он принадлежит роду Ашфаеров со времен Всадников. Говорят, оно выковано в пламени Феникса, смертоносное оружие, но в то же время отличная защита. Возможно, все это суеверие, но оно всегда передавалось последнему в роду. – Агалор протянул руку, но Фейт была слишком ошеломлена, чтобы пошевелиться.