Чувствуя себя в этом наряде в тысячу раз увереннее, Скарлетт направилась было к Нури и Сорину, но остановилась, услышав их голоса за дверью.

– Ты собираешься ей рассказать? – спросила Нури.

– Да, – подтвердил Сорин напряженным твердым голосом.

– Все? – промурлыкала Нури, и Скарлетт напряглась оттого, насколько двусмысленно прозвучало это слово.

– Разве тебе никуда не нужно идти сегодня вечером, Нури? Чтобы убедиться, что завтра все пройдет гладко? – сухо поинтересовался Сорин.

– Я понимаю намеки, – пропела она.

– Может, сначала перекусишь? – В голосе Сорина слышалось холодное веселье.

Нури обругала его, и наступила тишина.

Вернувшись в гостиную, Скарлетт обнаружила, что Нури ушла. Сорин поднял голову и, увидев ее, откинулся на спинку кресла. Выражение его лица она прочесть не смогла.

– Интересный выбор.

– Ты о чем?

– Этот материал характерен для тех мест, откуда я родом. Удивлен, что ты предпочла его, вот и все, – ответил Сорин, вставая и подходя к ней.

– Он невероятно мягкий, – пояснила Скарлетт.

Сорин поднялся и подошел к ней, протянул руку, словно собираясь дотронуться, но тут же опустил, передумав.

– Как ты себя чувствуешь? Есть хочешь?

– Вообще-то да, умираю с голоду, – призналась Скарлетт.

– Кассиус это предвидел. В духовке горячие свиные бутерброды, в холодильнике фрукты и сыр, на столе – свежий хлеб, – перечислил Сорин, кивнув в сторону кухни.

– Где Нури? – спросила Скарлетт.

– Ушла доделывать кое-какие дела к завтрашнему приезду принца Каллана, – пояснил Сорин.