Светлый фон

Я хмыкнула.

– Не волнуйся, Грейв идет за помощью.

Я вздохнула и в следующий момент вздрогнула, когда что-то ударилось в окно. Я быстро отвернулась – осколки разлетелись по комнате и лязгнули по полу. Пораженная, я глянула через плечо и увидела белого каркающего ворона, стряхивающего щепки со своего оперения.

Мое сердце забилось чаще. Даггер!

Я видела Белую Ладью в виде ворона только в последние несколько месяцев. Тем увлекательнее было наблюдать, как набухало его оперение. Косточки согнулись, оперение отступило, клюв раскрылся в крике, и в следующее мгновение в моей комнате на корточках сидел красивый обнаженный парень. Если бы во рту не было кляпа, то он, наверное, был бы открыт.

Даггер был похож на ангела, но, вероятно, потому, что его белые крылья ворона все еще цеплялись за спину. Его волосы были почти золотыми и ниспадали до плеч. Лицо Даггера будто было вырезано из мрамора. На меня смотрели большие серые глаза, брови были изогнуты и лицо – узким, из-за чего он немного походил на девушку.

Даггер скривился и выплюнул белое перо.

– Эй, слышал, у тебя проблемы? – сказал он удивительно грубым, но теплым голосом.

Я просто смотрела на него, полностью обездвиженная.

Раздался нерешительный стук.

– Эм, привет? Вы там в порядке? – услышала я голос Глории.

– Да, в порядке, – крикнул Даггер, и Глория вздохнула с облегчением.

– Она ранена?

– Не похоже. Или ранена? – спросил меня Ладья.

Я покачала головой, когда он опустился передо мной на колени и щелкнул языком, проверив наручники.

– Так вот для чего они ему были нужны. Мне было интересно, зачем Винсенту наручники из чистого титана. Трудно взломать, не так ли? – Уголки его рта дернулись, когда я заворчала на него.

– Давай посмотрим, что мы можем сделать. – Даггер согнул белое крыло и в мгновение ока вырвал большое перо. – Не двигайся, – предостерег он меня, вставляя киль в замок и орудуя в нем.

Я бы не смогла двинуться, даже если бы захотела. Но в основном это было из-за очень мускулистой груди перед моим носом. Ради бога, соберись, Элис!

Ради бога, соберись, Элис!

Послышался щелчок.