Он помогал мне, хотя я не просил. Его об этом никто не просил, но Лайонел вечно вертелся у моего порога. Как и Джастин… Или Сирис с Лиммой.

Дэон тоже часто заходил: дракон с интересом изучал меня, как будто искал изъян, но в итоге мы все чаще просто устраивались у камина, и я рассказывал ему о Сэре. Ариадна делала то же самое.

Постепенно мой дом наполнился людьми и существами, о покое оставалось лишь мечтать, но эти моменты стали самыми теплыми в моей памяти.

Вскоре Сэра очнулась.

Эпилог

Эпилог

Ролан

– Мы так проспим все на свете. – После пробуждения Сэра долго приходила в себя. Ее тело было не готово к трансформации, и мы долго боролись с последствиями.

Я учил ее ходить заново. Сэра молчала, часто плакала, но ее слезы были счастьем для нас. Я видел их, чувствовал ее душу, а значит, она жива.

– Ролан, – тихий шепот у самого уха вечно вызывал во мне дрожь. Дыхание ведьмы обжигало холодом, но я настолько привык к этому, что уже не представлял свою жизнь без этого холода, – а может, не пойдем? Скажем, что проспали.

– Мы так в прошлый раз говорили, – хмыкнул я, заворачивая девушку в одеяло. Она мило улыбалась, старалась не поцарапать меня острыми когтями, которые так и не смогла изменить. – Немного осталось. Скоро ты научишься контролю, очень скоро!

– Надеюсь.

Магия Сэры оказалась проблемой. Лайонел был единственным, способным ее ограничить. Он не позволял сестре воздействовать на окружающий мир, в то время как Калеб быстро возводил защитный купол, меняя его форму и структуру для будущих тренировок. Ариадна помогала ему в этом, но силу почти полностью потеряла. Как и Дэон. Дракон стал просто драконом, способным на смену ипостаси и легкую, незатейливую игру с магией. Не более того. Это пугало, но, с другой стороны, восхищало.

Постепенно Сэра училась контролю. Она казалась холодной и отстраненной, но я чувствовал ее смятение, ее тревогу и страх. Я боялся, что она предложит оборвать связь…

Мы стали жить вместе. Я наслаждался каждым мгновением, ее улыбкой. Я видел ее старания, с радостью ел все, что она готовила, и вечно злился, когда наше уединение нарушали.

Мне нравилось заплетать ей косы. Не знаю, откуда это взялось, но я вечно трогал ее волосы, вплетал в них цветы, постепенно учился вязать замысловатые узлы. Наблюдая за этим, Джастин подкалывал нас, затем подставлял морду Риске, но волчица была непреклонна.

– Интересно, а какие дети будут у полукровки-дракона и оборотня-мага? – внезапно спросила Лимма, обращаясь к Сирису.

– Ты меня спрашиваешь? – усмехнулся волк, бросая теплый взгляд в сторону Риски. Лимма это видела, тихо улыбалась, подбадривала друга, хоть и понимала, что такой союз сулит одни проблемы. Джастин не остановится, и в итоге все может обернуться катастрофой.