Казалось, прошли годы, отдалившие нас от людей, которыми мы когда-то были.

Так что я просто кивнула и обхватила колени руками. Когда я говорила, то смотрела на синие угли костра. Она делала то же самое и слушала, пока я рассказывала об Иване. О моем отце, от которого я унаследовала это проклятие, и о моих страхах, которые я едва ли могла описать.

– Я боюсь, что он меня изменит… этот дар. Я даже не знаю, когда он проявится. Если бы я не сорвалась… тогда… – наконец призналась я, осознав, чего я на самом деле боялась и ненавидела одинаково. Я не знала, когда он мог проявиться. И смогу ли я контролировать его. Мне повезло, что парящий кинжал не перерезал моментально Ивану горло, что огонь в катакомбах не сжег Элиа и что этот огонь погас голубыми искрами.

Я не могла ни контролировать его, ни вызывать. Я была рабыней своих чувств, которые пыталась подавить все эти годы.

– Ты должна тренироваться, – решительно заключила София. – Ты сможешь его контролировать.

– Я не хочу ничего контролировать. Я не хочу этот дар.

– Король тоже сельтер, – призналась она и я услышала страх в ее сдавленном голосе. – Он могущественный сельтер. И неудержимый.

Я подползла к ней чуть ближе и положила руку на ее плечо. Потом она сломалась. Наследница семьи Рей, которая всегда была воительницей, плакала у меня на руках, пока рассказывала обо всем. О бесконечных днях в неволе. О поцелуях, обжигающих ее губы и заставляющих ее молчать. О брызнувшей крови и отрубленных руках.

Детские руки. Катившаяся голова. Я плакала вместе с ней. Плакала о жестоких воспоминаниях, которые уже никогда не отпустят ее. И плакала о горе, которое медленно разрывало ее сердце.

– Ты… любишь этого принца? – Я видела их поцелуй. Короткий, но такой крепкий, что можно было ухватиться за эту ленту между ними.

– Кто может говорить о любви, когда в этом мире так много ненависти? – ее встречный вопрос. И все же я знала, что она оставила свое сердце в Медном Городе, пусть там с ней случилось так много плохого.

– Принц отпустил тебя из-за любви. Более прекрасного подарка он не мог тебе дать, – попыталась ее подбодрить. Он так любил ее. Рисковал своей жизнью ради нее.

Его план был хорош, стратегическим и легко осуществимым. И все же он был опасным. Он хотел, чтобы это выглядело как похищение. Это означало, что София должна была где-то быть. Мертвой или живой. Я содрогнулась.

– Я не должна была уходить, Яна. Мой народ… нуждается во мне.

– В королевстве короля-сельтера, который убивает собственных людей?

– Нет, – покачав головой, сказала она. – В стэндлерке, которая освободит их всех и заберет с собой. С ветром, Яна. Как мы это делаем. Только Элиа никогда этого не поймет.