Выходит, мы вновь вернулись в самое начало? Все погибшие на нефтяной станции, Пиппо, брат и сестра Хадир, Лиззи… все это было зря? И что еще хуже, сейчас Тристан захватил Немидеса.

– Я не буду помогать тебе воскрешать Мару, – решительно отрезала я.

Тристан беззвучно засмеялся.

– Нет, Ари. Будешь.

Вдруг на линии что-то щелкнуло, за этим послышался шум. А потом заговорил человек, которого я уже очень давно не слышала. Удивившись, я нахмурилась. Это был Шкипер – один из охотников, которые до смерти Танатоса ходили за мной по пятам. В его голосе ощущались нервные ноты, буквально затравленные.

– Ари, он в лицее, – заикался Шкипер. – Верховный мастер мертв. Большинство охотников тоже. Я насчитал сорок брахионов. Ученики в актовом зале. Порталы они пере…

– Достаточно!

Удар. Шорох…

После этого – тишина.

У меня дико заколотилось сердце. Тристан взял в заложники весь лицей?! Папа Лиззи мертв?

– Брахионам приказано убить всех, как только они учуют кого-то из вас поблизости отсюда. Но я даю вам слово, что они уйдут, если ты и Люциан сдадитесь мне.

Чувство было такое, словно кто-то на мгновение начисто отключил мои эмоции, только чтобы потом включить их опять, усилив раза в два. Как я могла принимать такие решения?! Спасти лицей и Плеяду или предотвратить пробуждение Мары…

– Я… понимаю, что моя помощь тебе нужна, чтобы сломать печать Танатоса. Зачем тебе Люциан?

Вообще-то последний вопрос был лишним. Ответ мне был уже известен. И по взгляду Люциана я сообразила, что он тоже понял, чего ему ожидать в худшем случае. Когда Тристан это высказал, я расслышала в его словах улыбку.

– Назовем это подарком, который я подарю сам себе.

– Ты хочешь его убить.

– Виновен, – ледяным тоном ответил он. – Я не собираюсь ничего приукрашивать, Ари. Люциан умрет мучительной смертью – после того как я выкачаю из тебя всю кровь. И последнее не доставит мне никакого удовольствия. Это обыкновенная необходимость. Сила Танатоса в тебе слаба. Следовательно, я полагаю, что мне понадобится твоя кровь до последней капли, чтобы разрушить печать Танатоса.

Я едва могла дышать. Люциан подошел ближе ко мне и положил руку мне на спину. Утешительный жест, но меня его уверенность не достигла.

– Вы двое умрете, а все невинные люди в лицее смогут жить. Честный обмен, – подвел итог Тристан.

– Ничего честного в нем нет. Все умрут, когда Мара затянет мир в свою войну. С таким же успехом я могу броситься под ближайший автобус, чтобы хоть так не допустить возвращения Мары.