– Чего ты опять хочешь? – спросила фея, появившись в комнате.

Облизывая пальцы один за другим, я уставилась в потолок и погрузилась в раздумья, поражаясь собственному равнодушию. Я пыталась притвориться, что все в порядке, что я, он или мы не изменились.

– Апельсиновый сок. Нет, нет, вишневый, – сказала я. – Лучше принеси мне чаю.

Она сделала вдох, достаточно глубокий, чтобы ее лицо превратилось в пунцовый шарик.

– Феи. Не. Слуги!

Я укоризненно посмотрела на нее.

– Ты принижаешь слуг? – цокнула я. – Это на тебя не похоже.

– Ты весь день валяешься в постели и постоянно просишь меня что-то принести. Я устала, Нова!

– Вау, от тебя не убудет, если ты просто щелкнешь пальцами, – закатив глаза, сказала я. – Ну и что, что я больна, отравлена… – Я хмуро посмотрела на нее. – Я не знаю, что со мной будет завтра, и мне нужно хорошенько поесть, пока у меня есть время.

– Если будешь продолжать в том же духе, – произнесла она с наигранной любезностью, – то у тебя вообще времени не останется.

Раздраженно выдохнув, я бросила в нее клубнику.

– Да как ты смеешь угрожать мне!

Лала успела уклониться от ягоды, быстро взлетев к потолку. Когда она сжала свои крошечные ладошки в кулаки и уже приготовилась говорить, точнее кричать, в комнату вошел Арын.

– У вас все в порядке?

Я перевела улыбающийся взгляд на Лалу. Она до безумия боялась Арына. А кто не боялся?

– Разумеется, милорд, – отозвалась она, склонив голову. – У нашей наследницы зверский аппетит; она все ест, ест, ест, ест… объела целое королевство, но не насытилась.

Хоть я и была удивлена ее дерзостью перед Арыном, но продолжала угрожающе смотреть на нее снизу вверх.

Арын с улыбкой подошел ко мне.

– Как ты себя чувствуешь?

– Очень хорошо, – ответила я, что было странно. Прошло уже несколько дней с той ужасной ночи и моего отравления, но я была в порядке. По крайней мере, физически. Я не испытывала ни боли, ни тошноты, ни каких-либо других неприятных ощущений. Напротив, чувствовала себя как никогда живой и энергичной. Но моя душа, казалось, была уставшей, разбитой и оцепеневшей. В моем сознании плясали змеиные тени, но в остальном все было хорошо.