В этот момент его чуткий слух уловил позади шорох, затем прозвучал знакомый голос:
– Я знал, что найду тебя здесь, Фабиан.
– Привет, Ларри, – не оборачиваясь, откликнулся тот.
– Ты, похоже, вовсе не удивлен нашей встречей, – сказал Ларри, подходя ближе.
– Не скажи, – небрежно ответил Фабиан. – Но ты ведь не следил за мной?
Ларри усмехнулся.
– Больно нужно. Я был неподалеку, возвращался с вызова, как вдруг ощутил, что ты совсем рядом. Предупреждал ведь: хочешь от меня скрыться, не ступай на траву и землю. Да и по асфальту тоже не ходи. Летай.
– С чего ты взял, что я стремлюсь от тебя скрыться?
Фабиан повернулся и окинул собеседника взглядом. Света фонаря хватило, чтобы рассмотреть детали его внешности: короткие темные волосы с едва заметной первой проседью, светло-серые глаза, прямой нос, выступающие над впалыми щеками скулы и волевой подбородок.
Лучший друг, бывший коллега. Несмотря на равнодушный тон и небрежность в словах, он всегда был рад видеть Ларри.
– В общем, я решил повидаться с тобой, заодно помочь, если потребуется.
– Тут я бы и один справился, – пожал плечами Фабиан. – Всего лишь Червь, ничего сложного. – Говорил он с легчайшим французским акцентом. Фабиан был билингвом и часто употреблял в своей речи фразы или слова на родном языке: его мать – франкоговорящая и общалась с сыном исключительно на французском. Друзья и знакомые из окружения Фабиана понимали его, пусть и не говорили на этом языке.
– Ага, однажды ты уже так говорил, а мне потом пришлось вытаскивать тебя из-под завала.
– Это было давно, – невозмутимо отозвался Фабиан. – Ладно. Раз уж ты предпочел малоприятную вечернюю прогулку крепкому сну, то придется тебе подключиться.
– С удовольствием.
Ларри поравнялся с Фабианом. Вокруг каждого его запястья вращались по три шарика из гладко обточенного черного гранита – грозное оружие в руках.
– Эта тварь еще здесь? Скажи мне, что я не зря чертил печать.
– Да, здесь, – после короткой паузы ответил Ларри.
– Тогда пошуми немного, нужно его выманить. Он должен оказаться прямо в центре печати.
– Легко!