– Вот где она нашла его, – прошептала я, доставая зубило из пояса.

Я ощупала скалу, прежде чем воткнула в нее зубило и взялась за молоток. Гладкий камень поддался после трех ударов, тяжело упав мне в ладонь. Я поднесла его перед нами к лунному свету.

На его поверхности танцевали фиолетовые вкрапления. А когда они отразились на стенах пещеры, словно фиолетовые звезды на небе, я застыла как вкопанная.

Я ощутила присутствие моей мамы. Чувство пряталось где-то поблизости. Возможно, она и была здесь. Она могла выбросить камень в воду, но нет, она этого не сделала. Она сохранила его, хотя так и не вернулась на утес. Отчего меня не покидали мысли, что она могла сохранить его для меня. Что она назвала меня так, чтобы однажды я смогла отыскать его.

Уэст взял из моей ладони камень и развернул его – камень сверкнул.

– Ничего подобного не видел.

– Никто не видел, – прошептала я.

Уэст вопросительно взглянул на меня.

– Что будешь делать?

Полуночник казался зарождением нового мира. Он все изменит. Не уверена, что Узкий пролив готов к такому. Не уверена, что я готова к такому. Губы Уэста растянулись в удрученной улыбке, и он вернул камень на мою ладонь.

– Что, если мы ничего не будем делать?

– Что?

Полуночник призвал к себе мою маму. В нужное время он и меня призвал.

– Что, если мы оставим его здесь? Как и она.

– Навсегда? – На лице Уэста заиграли лучи света.

Я оглянулась вокруг, бросила взгляд на свергающие стены пещеры.

– Пока он нам не понадобится. – Что точно произойдет.

Обдумывая мои слова, Уэст откинул с лица мокрые волосы.

– У нас есть «Жаворонок».