Отец взглянул на меня, нахмурив брови, и о чём-то глубоко задумался.

– Кхм, а мне нравится идея. Я даже знаю, у кого стальные… нервы, – хищно оскалился тёмный, глядя на отца. – К тому же герцог был готов на всё, чтобы сохранить жизнь единственной дочки. Хорошая возможность взять с него клятву верности и вычеркнуть еще одного из твоего списка. И, кстати, в отличие от остальных семей, он не убрал её имени из родовой книги. Да, избалованная девочка, глупая местами… Но, может, не всё потеряно?

Отец долго думал, молча стоя у окна и глядя в даль. Я, если честно, не особо рассчитывала, что отец вдруг поменяет своё решение. В конце концов, пострадал его ребёнок. Я бы, наверное, сразу придушила на месте, и голым руками.

– Хорошо, я подумаю над этим. Но ничего обещать не могу… – глухо проговорил отец. – Яна, ты понимаешь, что могла погибнуть?

– Я это понимаю, как никто другой. Уж поверь. – про то, что успела несколько раз за время падения попрощаться с жизнью, разумно умолчала. Не стоит отца ещё больше нервировать. Судя по тому, что за окнами сугробы, а на окнах морозные узоры… Да и в целом, эм… прохладно. Хватит с него нервов.

– Понимает она… И при этом ты готова простить ту, что по своей тупости сбросила тебя с башни? – ну вот. Чего я и боялась. Родитель мой вновь впадает в ярость. Глаза засветились, словно неоновые, а на руках заплясали в завораживающем танце голубые всполохи.

– Пап, успокойся, пожалуйста. Я не собираюсь её прощать. Я просто не хочу её смерти. Сам ведь сказал, что она сделала это «по тупости своей». Я жива. Что было, то было. Мне точно не станет легче от понимания, что из-за меня кто-то погиб. Это не правильно.

– Ты и в этом похожа на Вивьен… – с горькой улыбкой на красивом лице тихо сказал отец. – Она так же не выносила жестокости… Так же была ко всем добра… И в итоге её убили!

– Не утрируй. Во-первых, она сама себя уже наказала, лишившись возможности самой выбирать своё будущее. Во-вторых, если ты согласишься выдать её замуж против её воли… Жить с нелюбимым, да ещё и без права голоса, будет для неё ещё одним испытанием. – покачала я головой, пытаясь донести до отца свою мысль. – Пап, я понимаю твои переживания, твои опасения. Но… она просто избалованный ребёнок. Дай ей шанс.

– Хорошо, родная. Если ты так хочешь… – явно не одобряя, но уже без особой злости сдался отец. – Дан, я тебя правильно понял? По поводу выбора жениха?

– Думаю, да! – оскалился в ответ тёмный.

– Ладно. Я отправлю письмо Герцогу. Если его устроят наши условия… Я сохраню Белинде жизнь.

– Спасибо, пап, – отец сел на краешек моей кровати и притянул к своей груди, бережно обнимая. В душе разлилось приятное, такое родное тепло. А ещё понимание, чёткое ощущение того, что я всё сделала верно. Очнулась моя всевидящая попа и вопит: «так надо и не спорь». Словно смерть Белинды принесла бы с собой ещё одну трагедию, куда больше, нежели казнь эльфийки. А этого допустить нельзя было. От слова «совсем».