— Домой ездила. Вот, это тебе, — я протянула ей фрукты.

— К каджунам, что-ли? А фрукты откуда? Зима же!

— Ага. И фрукты оттуда, из теплиц, — в последний раз соврала я, давая себе клятву, что после бала всё расскажу Шайе.

— Заходи, — подруга распахнула дверь, — я тебе платье покажу. Такая прелесть, ты себе не…

Я занесла ногу, но кожа на затылке вдруг покрылась мурашками — колючими, как иглы. Я тут же развернулась и выбросила вперёд руки со сплетёнными в заклинании пальцами. Щит мгновенно вырос, окружив меня и Шайю. Грязные ошмётки врезались в невидимую глазу оболочку щита и теперь медленно стекали вниз. За щитом, посредине общажного коридора, замерла Мегра с поднятыми вверх руками. Наверное, только ради этой картины стоило столько лет скрывать магию, чтобы полюбоваться испугом Аймены — глаза вытаращила, руки трясутся, челюсть на полу.

Правда, так же застыли и все адептки, секунду назад носившиеся по коридору. Мда, не вышло тихого возвращения.

— Аймена Мегра, — я выпрямилась, опуская руки, — подло нападать со спины на того, кто без магии.

— Ты…ты…ты…у тебя магия⁈

— Я, ты не ошиблась. У меня есть магия. Нежданчик! Что тебе надо, Аймена? Зачем ты ко мне всё время цепляешься?

Я сняла щит. Сразу резко завоняло помойными отбросами, старыми носками и смердящим сыром, который очень уважают гоблины. Да, ладно! Обмотала палец носовым платком, потрогала грязные кляксы на полу и озверела. Платок полетел на пол, прикрыв пятно, но запах только усилился.

— Ты серьёзно? — Аймена дрогнула и попятилась под моим взглядом, — ты вообще нормальная? От этой дряни не отмыться! Запах три дня сходит!

И тут до меня дошло. Серьёзно и специально, чтобы моей физиономии близко не было на балу. Скунсовое заклятие, безвредное, но очень стойкое. Им метят границы пастбищ, чтобы отпугивать мелких хищников.

— Аймена, ты допрыгалась, — я наступала сплетая пальцы в знаке, — выбирай — синий или зелёный?

— Ты сумасшедшая! — взвизгнула Мегра, отшатываясь.

— Возможно…

— Рэй! — рука Шайи легла на плечо, — не надо, не стоит оно того.

Заклинание липучей плесени, уже готово было сорваться с моих пальцев, но я задумалась.

Месть порождает новую месть, а за ней ещё одну и так до бесконечности. Может это и есть наша судьба — останавливаться, когда месть совершенно не нужна. Мегра и так уже наказана, она будет ходить и оглядываться, ожидая от меня подлянки. Потому что каждый судит по себе.

— Живи, Мегра, — прошипела я сквозь зубы, опуская руки.

— Это что такое? — взревела госпожа Фиц, явно примчавшаяся на аромат свежей помойки, — это кто?