Рин чуть не подавилась рыбой.

– Что-что?

Он показал размер руками.

– Вроде бы у гесперианцев они больше, чем у никанцев. Так говорит Салхи.

– Откуда ей знать?

– А сама как думаешь? – Катай вздернул брови. – Признайся, ты тоже об этом задумывалась.

Рин поежилась.

– Ни за какие деньги.

– Видела генерала Таркета? Он такой огромный. Наверняка у него…

– Хватит. Это отвратительно, – рявкнула Рин. – И они отвратительны. От них воняет. Как… Как от скисшего молока.

– Наверное, это потому, что они пьют коровье молоко. И оно киснет у них внутри.

– А я думаю, они просто не моются.

– Кто бы говорил. Ты себя-то когда в последний раз нюхала?

– Погоди. – Рин показала на берег реки. – Вон там.

Несколько женщин начали ругаться с миссионером. Тот поспешно отступил, подняв руки в знак добрых намерений, но женщины не унимались, пока миссионер не убрался с берега.

Катай присвистнул.

– Вот это неплохо.

– Интересно, что он им говорил?

– «Творец наш велик и могущественен», – напыщенно произнес Катай. – «Молитесь с нами, и никогда больше не будете голодать».

– «Все войны прекратятся».