- У меня нет намерения тебя пугать, - Дан сжал зубы на моем бедре и я зашипела, пальцами зарываясь в его непослушные, жесткие волосы.

- Ты шутишь? – даже несмотря на дымку в сознании, что-то внутри меня сильно вспыхнуло негодованием.

Как Дан вообще мог посчитать, что меня может вообще хоть что-то напугать в моем божестве? Звучало практически, как оскорление.

- Тем более, я уже видела твои шрамы.

- Нет, не видела, - Дан приподнялся и опять накрыл мои губы своими.

Я замычала. Хотела с ним поспорить, хоть и в чем-то Бронте был прав. Когда мы в детстве купались ночью в озере, было темно. То есть, рассмотреть его всего я не могла, но блеклого света луны хватило, чтобы я уловила хотя бы очертания.

Дан положил ладонь на мою ногу. Отвел ее в сторону.

И, когда я уже была готова сгореть от следующих его прикосновений, в полной тишине раздалось громкое жужжание моего телефона. На экране появилось имя жены мистера Вудро.

Черт, мы, наверное, уже слишком сильно опаздывали.

***

- Хорошо, что ты решила обойтись практически без макияжа. Он тебе не нужен, - взглядом окидывая мое лицо, Николь довольно кивнула, после чего поправила заколку в моих волосах и, делая несколько шагов назад, посмотрела на платье.

Буквально через час начнется экзаменационный бал. Я бы не сказала, что нервничала. Понимала, что сдам его хорошо, но достаточно сильная взволнованность проходила по мыслям, от того, что это первый наш с Даном выход в свет, как уже официальной пары.

Я опустила взгляд на ладонь. Вернее, на помолвочное кольцо.

Еще у меня в волосах лента, алого цвета. Ее носят неделю после помолвки. Уже сейчас этой традиции не особо придерживаются, но на официальное мероприятие все-таки, я была обязана ее надеть.

То есть, то, что я теперь невеста Дана, видно издалека. Особенно, если учесть то, что на его пальце тоже теперь кольцо и на запястье сегодня будет красный браслет.

- Я одного не понимаю. У тебя действительно кукольная внешность и сейчас ты выглядишь роскошно, - Николь обошла меня. – Но почему ты раньше настолько сильно удешевляла себя теми нарядами с рюшиками?

Услышав этот вопрос, я приподняла бровь. Николь, заметив это, шумно выдохнула и объяснила:

- Прости. Просто я видела фотографии, на которых ты была такая как раньше. Я имею ввиду, до комы.

- Я не помню свое прошлое, поэтому не знаю, почему так одевалась, - я лишь пожала плечами.

Временами я об этом думала. Раньше приходила к мысли, что у моей сестры просто был отвратный вкус в одежде. Вернее, своеобразный, ведь о вкусах не спорят. Теперь же мне казалось, что она просто пыталась такой вычурной одеждой заглушить пустоту внутри себя. Я ведь за все время пребывания в этом теле, не заметила ни одного человека, которому она ранее была бы дорога. Или чтобы хоть кто-то к ней относился хорошо. И, может такая вычурная одежда, это попытка закричать. Сделать хоть что-нибудь, чтобы ее заметили.