Что ж, грязнее не буду.

У меня гепатит, а не ВИЧ, но девчонкам плевать на детали.

— Тварь уАТОшенная! — пинок в живот отбросил меня на стену. Посыпался град ударов. Крови девчонки уже не боялись.

— А ну, відвалите! Швидко!

Девчонок сдуло, как ветром. Только Танюха буркнула: «Тебе-то, какое дело?» Но связываться не стала.

— Міка, вставай.

Странно. Микой тут звал меня только Мурлыка.

Я поднялась, хотя это было непросто. А руку Злата не подала.

— Підемо, я тебе помию.

Мы прошли в умывальник. На гусак Злата надела обрезок чёрного шланга. Я сняла худи и кинула в раковину — придётся стирать. Лифчики я пока не носила, не было необходимости.

— Сhodź, chodź!

Я мылила голову и фырчала, а Злата поливала меня относительно тёплой июльской водой. Вода сразу же розовела.

Было чертовски приятно, обо мне так никто не заботился уже года три.

— Котя, Котя… Ну точно, як кіт! — смеялась Злата. — Біленький ласкавий котик!

Потом подала полотенце — откуда оно тут взялось?

Я вытерла голову. За моей короткой причёской не нужен уход. Растёрлась до пояса, бросая пугливые взгляды.

Злата смотрела как-то не так… Знаю я эти томные взгляды — так смотрят спонсоры.

— Тільки дуже худий…

Кончики пальцев коснулись моих узких бёдер. Пухлые губы скользили по уху, по шее, двигались ниже… Волосы щекотали голую кожу, от них пахло хлебом, мёдом и молоком.

Было приятно, как будто ты в маминых нежных объятиях. Я закрыла глаза…