— Ты что, дед, нет конечно. Замену я искать буду, если она мне отставку окончательно даст. Просто она все время упоминает, что я ни с какой девушкой не общался, сразу на нее запал, и это ее, вроде, обижает. Так я решил, пусть будет маркиза. Она трезво мыслит. Понимает, что у нас вокруг у соседей полно принцесс. И выбирать я буду ту, которая выгоднее всего стране будет. А не из опальных маркиз.

— Знаешь, я, пожалуй, сниму опалу частично. Разрешу ее брату со следующего года в Реннийской академии учиться. Дома его заклюют. Раз его сестра такая разумная. Но не прямо сейчас. Посмотрим, как она вести себя будет. Ну и…

— Дед, прости, что напоминаю, графине что ответить?

— Я сам с ней переговорить хочу. Мы в субботу встречаться собирались, вот и предупреди, что бы подъезжала. Переговорим. Успеешь?

— У меня ее код магической шкатулки есть, приеду, сразу напишу. Она оставила на всякий случай, вдруг внуку что потребуется. Думаю, успею.

— Хорошо. Давай прощаться. Имей ввиду, я там всем внушаю, что надо с Реннией объединяться. Прямая выгода и нам, и им. Имей в виду! Моих ошибок не повторяй. За свою любовь до конца бороться надо!

74

74

Лессирена

Сегодня был большой переполох. У тела Октона появился какой-то знак на указательном пальце. Не брачный. Брачный проступил бы на безымянном. Теперь гадай, кто из двоих отличился, Ниро, или Октон? С одной стороны, Октон в роли короля, значит, внешность более чем привлекательная. С другой стороны, Ниро сам говорил, что его почти раскусили. Все-таки простолюдин еще может сыграть вельможу. В конце концов даже медведей учат на велосипеде ездить. Выдрессировать можно. А вот принцу играть простолюдина, даже с хорошими актерскими способностями, практически невозможно. То, что заложено с рождения, все равно, прорвется. Скажете, что он пять лет играл в ребенка, да, но ребенка-принца! Так что ни нрав, ни поведение скрывать не приходилось. Поправка на возраст и все. Так что какая-нибудь наблюдательная стерва вполне могла понять и поторопиться застолбить такой лакомый кусочек. Расстроилась и разозлилась, сил нет. И ругать некого. Только себя. Сколько раз посылала его к другим девушкам, что бы сравнил. Видимо, сработало. И сравнение не в мою пользу! Идиотка!

Ведь он тебе нравится, Да, признайся сама себе, нравится. Нравился даже когда идиота изображал. Не так, как сейчас, с примесью жалости, но нравился же! Сама все затеяла. Из-за Павла. Который, наверное уже и думать забыл о бывшей жене. А ты ему верность, как Пенелопа хранишь. Я бы еще сама себя поняла, были бы дети, так детей нет. Вернее есть, здесь, и не мои. Проверить Ниро хотела. Допроверялась. Соси теперь лапу. Досиделась собакой на сене. Короче приехала я в пригородный дворец в таком раздрае, в такой ярости, поднеси спичку, вспыхну, как сухая солома. Дров бы еще больше не наломать. Перед тем, как зайти, в гостиную, где все собрались, остановилась, вздохнула пару раз глубоко, что бы себя в руки взять. Только приоткрыла дверь, слышу, Ниро на Октона орет, злой, как черт. Смысл в том, что он ему тело свое сохранять доверил, а тот с помощью него баб всяких ублажает. Отлегло от сердца. Раз так орет, значит, уверен, что эта метка не его вина.