Пора. Я встаю. Шёлк платья скользит по полу, словно поток света и тени. Вечер только начинается.

Уже через мгновение колёса имперского големобиля замирают у роскошного особняка Нарьен, где должен пройти первый бал сезона.

Фонари отражаются в полированном корпусе, музыка и свет пробиваются наружу. Я остаюсь сидеть в салоне, разглядывая огни сквозь стекло.

Тяну время. Намеренно. Пусть ждут. Пусть успеют разогреться сплетнями, чтобы потом захлебнуться собственным восторгом.

Достаточно.

Я едва касаюсь дверцы — и лакей, будто ждал сигнала, отворяет её, почтительно склоняясь. Ступени. Коридор. И вот уже позолоченные двери бального зала, которые слуги распахивают передо мной.

Музыка стихает, когда глашатай собирается объявить моё имя. В зале наступает та самая короткая пауза, положенная по этикету. Танцующие оборачиваются, веера на миг замирают. Кто-то из мужчин приподнимается, чтобы разглядеть лучше, дамы обмениваются быстрыми взглядами.

И в эту тишину звучит протяжный голос глашатая:

— Лиора Аэлина Таль, хозяйка Четырнадцатого региона!

Взгляды чистокровок прожигают, скользят по лицу, плечам, символу Таль, вышитому серебром на груди. Это пощёчина всему высшему свету — явиться сюда в знаках рода, который когда-то уничтожал драконов.

Уже вижу, как они перешёптываются за веерами. Но ни одна ядовитая усмешка не появляется открыто. Не осмеливаются. Боятся. И прежде чем музыка вновь оживает, я успеваю уловить одобрительный взгляд матушки.

Иду между рядами драконов, и они, словно ошпаренные, отступают, освобождая дорогу. Замечаю сестёр, вижу Рика — он наклоняется к принцессе Лионии, что сидит на софе и наблюдает за танцующими.

— Дорогая, — раздаётся знакомый голос за спиной, звучащий нарочито громко, — не подаришь ли ты бывшему мужу первый танец?

Вижу, как зал замирает в ожидании. Отказать? Было бы сладко. Но слишком просто. Я протягиваю ладонь Каэлю:

— Конечно, бывший муж, — отвечаю ровно, но губы изгибаются в улыбке, предназначенной залу, не ему.

Он резко тянет меня в центр зала, сжимая пальцы так, что суставы белеют. Шаг задаёт намеренно грубо, разворот — почти рывок.

— Довольна? — шепчет Каэль, сжимая мою руку слишком крепко, когда делаем круг. — Разрушила наш брак. А ведь я старался ради нас. А ты… вот так... почти в лицо, швырнула бумаги.

— Довольна, — отвечаю, скользя шаг в шаг.

Жаль только, что у меня ещё нет собственного экземпляра. Повешу свидетельство о разводе в рамочку над кроватью. Чтобы каждый день помнить: наконец-то удалось избавиться от мерзавца.

Каэль ведёт меня в поворот, склоняясь почти к самому уху: