— Милена Форье, — подсказал дворецкий, а я только кивнула, завороженно рассматривая красавицу. — Первая хозяйка поместья, умерла в возрасте ста тридцати семи лет. Огромная потеря для всего Блэкшира.

— Сто тридцать семь лет, — отозвалась я, пытаясь сосчитать несметное количество бриллиантов в колье Милены. — А от чего умерла?

— Это же очевидно! В сто тридцать семь лет госпожа Милена могла умереть только от родов! — ядовито заметил Макс, закрывая дверь. — Отдыхайте

Глава первая.

Глава первая.

Глава первая. Кто здесь?

Я осматривала комнату, старательно припоминая, где такое уже видела…. Ответом было — нигде. Я старалась себя ущипнуть, плескала на себя холодной водой, найдя ванную за одной из невзрачных дверей. Всячески пыталась проснуться. Но каждый раз, открывая глаза, я снова видела мрачные облезлые стены, сгущающуюся по углам тьму и чувствовала запах старины. Я уже на работу проспала! По — любому!

В комнате резко потемнело и повеяло холодом. Нет, это был не сквозняк. Окна были закрыты. Какой-то неестественный, могильный холод облизал позвоночник, заставив прерывисто вздохнуть. Свечи отбрасывали зловещие, скачущие тени. И в тишине казалось, что они все тянутся ко мне.

Потрескивающий камин не согревал мое тело, которое трясло от нарастающего озноба. А вместе с тьмой на меня наползал животный ужас. Такое бывает в фильмах ужасов, когда ничто не предвещает беды для хозяев и еды для какого-нибудь монстра инфарктной наружности.

Для пущего эффекта не хватало тревожно скрипочки, нагнетающей и без того напряженную обстановку.

Первым порывом было — броситься к двери! Я уже протянула руку к черной ручке, как вдруг пламя свечей резко погасло, погружая меня в непроглядную темноту. В этот момент мое сердце пропустило удар.

Приступы жути накатывали на меня почти в кромешной темноте. Все вокруг казалось таким зловещим, что у меня затряслись поджилки.

Тумбочка, что стояла возле двери, дернулась. Я раскрыла рот в безмолвном крике оцепенения. Тумбочка затряслась сильнее. Словно сосед снизу нашел ее перфоратором.

Ее примеру последовала картина на стене. А потом как по цепочке затряслась вся мебель в комнате! Дребезжали старые стекла, словно в них ударял ветер. Трясся вместе со мной старинный шкаф, и даже огромная кровать, которую не в силах была сдвинуть бригада грузчиков.

На грани слышимости я уловила гул, похожий на рой пчел. Сначала тихий, едва различимый. Но с каждой секундой он ужасающе нарастал. Я прислушалась. Это было что-то, напоминающее шепот десятка голосов. Леденящие душу шепотки усиливались и, казалось, раздавались со всех сторон вокруг меня, наполняя комнату со всех темных и мрачных углов.