Что-то клубилось вокруг меня. Шум битвы снова нарастал, и я ощутила рукоять кинжала в ладонях еще до того, как полностью пришла в себя. Мои глаза открылись невероятно медленно, словно преодолевая сопротивление. Первое, что я увидела, – сладостная ухмылка дэма-кота, который продемонстрировал свои клыки, наклоняясь надо мной.

Нужно было действовать молниеносно, пока тварь считала, что я очнулась не до конца. Подняв кинжал, я коротким движением кисти захлестнула магическую плеть вокруг шеи дэма. Тварь фыркнула, захрипела и закричала. Тщетно. Она была в моей власти.

В следующее мгновение ее резко отбросило в сторону, и на меня накинулась фемаршал. Она схватила меня за шею, высоко подняла и со всей силы швырнула о стену. От удара у меня перехватило дыхание. Тело больше не слушалось, и я не могла понять, держу ли до сих пор кинжал в руке или мои ладони пусты.

– Думаешь, ты можешь ее получить, эту землю? – быстрым шепотом спросила фемаршал. Ничто в ее голосе не выдавало, что мы находимся посреди битвы, а в нескольких метрах от нас люди борются с нежитью. Для Саны Филлес существовали лишь мы двое. Как ей удавалось в такой ситуации по-прежнему выглядеть столь благородно красивой? Будто добрая смелая сказочная героиня, спасительница. Я была совершенно уверена, что мама увидела в ней именно это. – Ты и правда веришь, что эта земля всегда будет твоей?

Возможно, мне следовало бы ей сказать, что я и не стремлюсь владеть этой землей. Я не подходила для того, чтобы править Немией. Вот только она не оставляла мне воздуха, из-за чего я не могла произнести ни единого звука. В моей голове нарастало невыносимое давление, будто к лицу прилило слишком много крови. Казалось, что моя кожа вот-вот лопнет. В груди одновременно с этим зрела разрушительная пустота. Каждый удар сердца отзывался жестоким спазмом. Тьма обступала меня со всех сторон.

– Какой чудесный клинок, – прошептала фемаршал. Что-то холодное скользнуло по моей щеке вниз, до шеи, слегка царапая кожу на ключицах.

Я в ужасе застыла. Она хотела убить меня кинжалом моей же матери.

– Я заберу твое наследство и совсем скоро узнаю, какими словами можно пробудить эту магию.

Ничтожным утешением для меня оставалось лишь то, что она никогда не получит власть над магией моей матери, ведь она заключалась не в словах.

Кончик кинжала скользнул глубже.

– Эта земля будет принадлежать мне, – произнесла фемаршал. – Она вся будет моей. Горы, долина и, конечно, этот замок.

Ее слова пронизывали меня насквозь.

Они проникали глубоко, во тьму, пытаясь поглотить меня. Звучали в промежутках между ударами сердца.