Если бы я знал, что надо перед торфяниками повернуть правее, мы бы вышли прямо на побережье уже через несколько часов. В заливе стоял сторожевой фрегат росенского флота с приказом от графа Андика подбирать всех, кто подходит под наше описание. Знал бы прикуп — жил бы в Сочи….

Что толкнуло меня повернуть в другую сторону — я и сам толком не смог ответить. Может, далекие горы. Может, незнание местной географии. Или Фортуна сегодня была не в духе, и легким поворотом указующего перста смутила мой разум. Ни Томак, ни Кели не протестовали, ибо сами не знали, куда идти.

Говорят, нет худа без добра. Передвигая тяжело натруженные ноги после очередного рывка, мы увидели сторожевую башню, торчащую посреди равнины. Вернее, разглядела ее Кели. Воодушевленные, мы ускорили шаг, торопясь под защиту стены. Подстегивали нас и наползающие с Северных Отрогов тяжелые черные тучи. Непогода грозила вылить на нас тонны воды.

— Поторопимся, — сказал я и посмотрел на Кели. — Справишься?

— Пока еще могу, — ответила девушка, откидывая слипшиеся от пота волосы со лба. — Так чего встали? Бежим.

Вторая на нашем пути башня была точной копией той, которую мы покинули ранним утром. Мы шли до нее семь часов с учетом остановок и обходного маневра перед торфяниками — я специально засек время. Выходит, что следующая башня, если она существует, конечно, стоит в шести-семи часах перехода. Ну, это просто гипотеза, я же не утверждаю.

У башни не было дверей, но внутри обстановка соответствовала своему предназначению. Томак быстро сбегал наверх и, вернувшись, доложил:

— Наверху пусто. Ранее заготовленный хворост и дрова превратились в труху. Костер не разложить. Неподалеку отсюда есть овраг, очень глубокий, но там можно срубить лесину.

Оставив Кели в башне отдыхать, мы отправились на заготовку топлива и оборонительного щита. Овраг действительно был глубокий. Откуда-то потоки воды однажды вырыли в теле земли уродливый шрам, теперь заросший елями и соснами. Кое-где шелестели листьями березы.

— Береза дает хороший жар и ровный огонь, — сказал я, кивая на облюбованное мной старое дерево со съежившейся берестой. — Давай, его завалим.

— А как вытаскивать будем? — задрал голову Томак. — Высоко, не вытянем.

— У Кели в мешке есть веревка, — вспомнил я, — привяжем к стволу и будем ишачить до упора, пока не вытащим наверх.

Я боялся, что дождь намочит наше потенциальное топливо, и будем потом дым глотать, пытаясь разжечь мокрые дрова. И пока Томак бегал за веревкой, я остервенело рубил березу, и почти закончил, когда он прибежал обратно. Мне даже пришлось скинуть верхнюю одежду и даже рубашку. Вдвоем быстро завалили березу, располовинили ее, чтобы было легче тащить вверх. Пусть и потратим больше времени, но не так умотаемся. Обвязали первую половину, Томак сиганул наверх. Я бросил ему свободный конец веревки, поднялся по сыпучему склону и принялся за дело. Неплохо. Плавно вытянули половину бревна, потом проделали эту операцию еще раз.