— А вот я не уверена. Точнее уверена, что не понравится.

Ну и лицо, где ты, зелёненькая, такой кислый лимон нашла?

— Знаешь, грань между недоступной красавицей и невозможной ханжой очень тонкая. Ты уже ходишь по этой грани.

О да, сейчас она тебе точно отдастся, пикапер восьмидесятого левела.

— Правда? Не подскажешь, как мне эту грань поскорее перейти? Или как начертить границу в километр вокруг себя, чтобы уже такие как ты не могли её перейти? — ехидно поинтересовалась зелёненькая… Стоп! Кажется её Рунит зовут.

— Вижу, ты не в настроении. Как обычно. Я позже подойду, — сказал уже отходя ловелас.

Девушка никак не отреагировала на его «позже подойду». И вообще смотрела ему вслед с облегчением. Не с брезгливостью или злостью. Как часто он её домогается, что она уже перегорела?

— Теперь понимаю почему здесь нет зеркал.

Девушка повернулась после моих слов. Застыла от моей неотразимости (хочу в это верить).

— Ты знаешь Дукера? — спросила она.

— Я похож на того, кто ответит на его приветствие?

— Ты похож на того, с кем Дукер никогда не заговорит первым.

— Значит и отвечать будет не на что. Не судьба нам с ним познакомиться.

— Пожалуй. Просто ходят слухи, что он и правда без зеркала… не того.

— Думаешь мне интересно такое слушать? Или это намёк на километровую границу? Прости, я не хотел подслушивать, — последнее предложение я произнёс на полном серьёзе.

— Если ты выйдешь за эту границу, то не сможешь попробовать все местные блюда, — кивнула она головой на мои руки, в которых было… что-то съедобное.

— Не переживай. Я стол с собой захвачу.

Рунит улыбнулась.

— Нет. Можешь оставаться, если приставать не будешь.

— Спасибо. Меня Влад зовут, — указал я на себя рукой.