Убрала листок в ежедневник и задумчиво наморщила переносицу. Пришла в голову одна идейка, пользовалась иногда в прежней жизни.

— Хассаби, можно одолжить охрану?

Начальник удивленно поднял брови. Он знал о моей неприязни к ребятам такого рода.

— Рассказывайте! — Лотеску не обманешь, почуял подвох.

— Да так… — не хотела раскрывать карты, вдруг не выгорит? — Пара парциленов, одно удостоверение…

— Только без дипломатического скандала! — предупредил хассаби. — Учтите, вытаскивать не стану.

— Какой скандал, все в рамках законодательства. Я ведь не в посольство вламываюсь.

Умильно захлопала ресницами и мысленно сжала кулаки. Если начальник запретит, вся слава достанется Управлению безопасности, а то и вовсе птичка упорхнет. Сорнейцы наверняка заволновались, предпочтут отослать девчушку на родину. А так не полиция, она не заподозрит, откроет. Ликвидаторам бряцать оружием не позволю, возьму их для подстраховки.

— Ладно, — любопытство пересилило, Лотеску разрешил, — действуйте. Интересно, куда завела вас фантазия.

— Мне потребуется удостоверение столичной Карательной, — обнаглев, выдвинула условие. — Любое, лишь бы с моей голограммой.

— Больше ничего? — ехидно уточнил хассаби. — Поддельные документы, например.

— Потом, сначала удостоверение. Пожалуйста!

Запрещенный прием — перейти грань между подчиненной и женщиной, но обычно действовало. Декольте скромное, юбка по колено, приходилось брать лицом. С удвоенной частотой захлопала ресницами и надула губки. Не хватало только назвать Лотеску зайчиком или котиком.

Начальник отреагировал странно: расхохотался. Да как до слез!

— Ну и клоунада! Идите в актрисы, Магдалена, станете «звездой». Насчет документа подумаю, поберегите мышцы, а то задеревенеют. И, раз не желаете ехать прямо сейчас, займитесь прямыми обязанностями. Дела в раздрае, обратные билеты не заказаны, куча людей ждут звонка.

Хассаби хлопнул в ладоши.

— Работать! Праздники кончились.

— Можно подумать, я тут отдыхала? — обиженно пробормотала в ответ.

Право слово, курорт! Сначала ползаешь возле трупа, потом пишешь официальные речи, под конец и вовсе леденеешь от ужаса под прицелом убийцы. Праздник какой-то, море развлечений!

Порывисто раскрыла ежедневник на чистом листе, едва не вырвав ляссе, однако голос прозвучал ровно, спокойно: