– Я не знал, что они разряжены, – смутился комендант.

– Ладно, давайте я вам заряжу, а счет потом выставите своему дожу, скажете, что зарядили, заплатив из своего кармана, ведь мороженое можно же считать платой, не так ли? А Кирха я вам представила, потому что он, или те, кому он поручит, будут вести с вами торговлю. Им много чего надо, в свою очередь они могут много чего вам предложить. Так что, если вы считаете, что мороженое слишком малая цена за заряженные амулеты, то можете внести плату товарами, для моих подданных, – хитро прищурилась девочка.

Гондола дожа, даже не гондола, а небольшой корабль плыл по одному из каналов города, направляясь в квартал «красных фонарей». Впереди шел, шустро работая веслами, полицейский катер, на его носу двое полицейских подавали сигналы всем встречным и пытающимся выплыть из боковых каналов. Сигналы были звуковые и световые. Световые подавал полицейский, стоящий на самом носу катера, он размахивал синим, мигающим магическим факелом. Звуковые сигналы подавал второй полицейский, стоящий сразу за первым, он держал в руках большой рупор, в который кричал, чтоб освободили дорогу. Кричал давно и старательно, поэтому его крики больше напоминали прерывистый вой какого-то чудища из Крионских болот, которому прищемили хвост.

Бенуато Грандолли сидел в раззолоченном кресле, на специальном помосте. Помост был сделан так, что дожа видели все, но попасть в него, если чем-нибудь бы кинули или из чего-нибудь, не дай Единый, выстрелили бы, было невозможно. Надо ли говорить, что защита была магическая. Рядом с дожем в креслах поменьше разместились Геронимо Чайата, Тарвиано Чевелинни и мэтр Оралинни. Когда директор департамента мирного содействия торговле и лучший маг Венисии вернулись и подтвердили, что во «Дворце наслаждений» таки находится королева Милисента, и не одна, а с принцессой Листиком и свитой, состоящей из двух очень сильных огненных ведьм, двух магистров зелийской Магической академии, а также целой толпы эльфов, как светлых, так и темных, дож решил нанести королеве визит. Не сразу, он почти целый день думал. С одной стороны, он как бы равен королеве по статусу, ведь он тоже правитель независимого государства, а с другой – она все-таки женщина, опять же она королева государства, более сильного в военном отношении, поэтому вполне способна, обидевшись, сделать независимое государство зависимым. Последний довод оказался самым веским. И вот теперь большая гондола дожа, вызывая удивление окружающих, торжественно, средь белого дня, плывет в «веселый квартал». Дож молчал, молчали и его спутники, обо всем уже было несколько раз переговорено, королева не сказала Чевелинни о цели своего странного визита в Венисию. Грандолли надеялся, что ему Милисента скажет, и скажет, что она дальше намерена делать. Раздумья дожа были прерваны самым грубым образом – гондола резко остановилась, гребцы сделали пару гребков веслам впустую и бросили это безнадежное занятие. Бенуато Грандолли поднялся со своего кресла, желая лично выяснить причину этого безобразия, но слова застряли у него в горле. На дожа, не мигая, смотрели огромные глаза, находящиеся на такой же огромной голове. Грандолли отшатнулся к другому борту, и его взгляд уперся в такие же глаза еще одной огромной головы.