Один из орков вывернул плащ, накинутый поверх кожаной брони, наизнанку, и оказался одет в красное. Ну что же. «Red goez fasta!» Однако он быстро, но бежал, а я медленно – но летел. Так что далеко убежать умному орку не удалось.

Разумеется, совсем перебить всех орков в один заход не получилось. Немногих выживших пришлось выслеживать с помощью Арисы. И ее навык Следопыта – не подвел. Так что не далее, как к полудню битва была окончена.

Сбор трофеев и сортировку пленников пришлось оставить на Ставра. Из-за опоздания орочьего шамана, на его ловлю было потрачено многовато времени. Так что к точке рандеву «Золотого каплуна» с отрядом, отправившимися разорять правый берег Великой реки, могли успеть только летающая часть моего войска. Так что на двух крикунах отправились мы с Пьеном (свое место рядом со мной без вопросов заняла Иримэ, правда, по моему предложению, оставив знамя Фабрису, а к Пьену пристроилась Иста). Оставшихся двух крикунов подняли Мирина и Велемир. Поскольку сомнений в том, что крикун спокойно несет двух ездоков, не было, в состав экспедиции вошли еще Эгиль, как единственный среди нас специалист по абордажу, и С'ерг Ра, как самый сильный из тех, кто способен вести ближний бой.

Всадник Хаоса спешился, как всегда, приняв демона в глубины своей души, и, улыбнувшись из-под шлема, запрыгнул на того крикуна, которым управляла Мирина.

– Эй, – крикнул Эгиль, – а почему это к девушке ты, а не я?

– Потому что я тяжелее, – не оборачиваясь ответил С'ерг Ра.

И правда, под весом воина-мага в тяжелом доспехе, крикун ощутимо просел по высоте… Правда, он тут же выправился, но, пожалуй, С'ерг Ра прав – лучше не проверять, хватит ли сил крикуну унести всадника Хаоса вместе с немаленьким Велемиром.

Разумеется, с нами отправились все восемь феечек и шесть сфено.

Сверху река просматривалась далеко. Так что если даже «Золотой каплун» придет раньше оговоренного срока, и не будет дожидаться пассажиров, уйти настолько далеко, чтобы мы не смогли его разглядеть – будет маловероятно.

Полет, конечно, быстрый способ передвижения, но отнюдь не мгновенный. Так что мы с Иримэ уселись на железную спину крикуна, и стали разбирать трофей, захваченный вместе с учеником орочьего шамана. На первый взгляд, это было небольшое бревнышко, украшенное прихотливой резьбой. Но эльфийка, присмотревшись, опознала знаки орочьей письменности.

– Так… – начала переводить она. – «Ты, ученик»…, а, нет. Здесь – апостроф, значит – «ученичок», «муж козла, сын плешивой козы, отданной на поругание черному волку», ой, – Иримэ покраснела и потрясла головой. – Можно я немного пропущу? Там совсем неприлично!