– Что, сестрица, трапезничаешь? – могучим басом прогудела страшная баба. – Гляжу, любишь ты это дело: покушать, поспать, помыться, снова покушать. Смотри, не надорвись.

– Помыться, иной раз, бывает нелишне, Погибель, – тихо ответила Мгла. – Я это просто так, без каких-либо намеков.

Тут-то Владик понял, кого он наблюдает. Еще одну богиню по имени Погибель. Что ж, имя ей удивительно шло.

– А это что такое? – спросила Погибель, нависнув над программистом и обдав того ядреным запахом пота. – Твой завтрак? Со мной-то поделишься? Выглядит сладеньким. Чур печень моя.

Владик сжался от ужаса, ожидая всего, чего угодно. Пусть Мгла обещала ему новую жизнь в новом мире, но сумеет ли она защитить его от своей ужасной сестры? Если судить только по внешности, то Погибель не оставит ей ни единого шанса.

– Этот человек мой новый слуга, – ответила Мгла все тем же спокойным голосом. – И делиться им я ни с кем не намерена. А ты, если голодна, можешь угоститься с моего стола.

Погибель схватила с тарелки огромный кусок жареного мяса и впилась в него зубами. При этом она непрерывно смотрела на программиста, и тот понял: ест она бифштекс, а представляет его.

Умяв кусок, страшная баба тыльной стороной ладони вытерла жирные губы, и обратилась к сестре:

– Я надеюсь, ты скоро тут закончишь. Нам не хватает людей. Нужно больше.

– Было бы больше, если бы ты не убивала их, – заметила Мгла.

– Было бы больше, если бы ты не была такой лентяйкой! – рявкнула Погибель, и от ее крика Владик едва не наделал в штаны.

Окинув Владика кровожадным взглядом, свирепая богиня громко фыркнула, и быстрым шагом покинула апартаменты, забыв прикрыть за собой дверь.

– Что ж, вот ты и познакомился с моей сестрицей, – заметила Мгла. – Как видишь, боги, что люди, все разные.

– Она богиня войны? – тихо спросил Владик, со страхом косясь на дверь. Все боялся, что Погибель сейчас вбежит в апартаменты с топором наперевес, зарубит его и съест печень.

– На самом деле, у нас нет четкой специализации, – ответила Мгла. – Не бывает никаких богов войны, мира, плодородия или еще чего-нибудь. Просто Погибель всегда отличалась некоторой эксцентричностью. Я бы даже сказала – дикостью. Иногда это создавало проблемы. Вот как сейчас.

– О чем вы? – испугался Владик, решив, что речь идет о желании страшной бабы полакомиться его внутренними органами.

– Нам нужны люди для постройки врат. Много людей. Именно живые люди, мертвецы тут не годятся. Я нахожу их, подчиняю, привожу сюда. А вот сестричка…. Тяжело об этом говорить, но кровожадность Погибели очень часто выходит из-под контроля. Ее склонность к убийствам и истязаниям может испортить нам все дело. Ведь живых людей на свете осталось не так уж и много. А если она перебьет всех, кто тогда построит врата? А без них не будет никакого нового мира.