– Оленька, может, пустишь меня к себе?

Кто бы сомневался? Если б после такого дефиле Лекс не попытался прорваться в ванную, я бы усомнилась в его вменяемости.

– Тебя, наверное, ждет Кира, – я изобразила недовольство, в то время как едва сдерживалась от смеха. – Иди к ней в ванную.

– Оль, ну ты, что, обиделась? Ну, извини, – жалобно протянул он. – У меня с ней ничего не было.

– Заливай дальше, – погромче ответила я.

– Я клянусь тебе! Она сохнет по мне уже лет пять, но между нами ничего не было.

– Как и с той блондинкой, Розой, да? Тебя, я смотрю, на них тянет? Джентльмены предпочитают блондинок. Как банально, Лекс.

Я откровенно издевалась. А Лекс, кажется, воспринимает наш разговор всерьез.

– Оль, открой дверь, – тихо сказал он. – Пожалуйста.

С тяжелым вздохом я вылезла из ванны, обернулась все тем же полотенцем и открыла дверь. Лекс стоял такой потерянный, что мне на миг захотелось обнять его. Бедный, он думает, я приревновала и обижаюсь. Я не спорю, я не отдам его никому, если он сам не захочет уйти, но сказать, что это ревность… Я не знаю.

Лекс снова осмотрел меня. Полотенце едва доходило до середины бедра. Его взгляд на мгновенье остановился где-то в районе моей груди.

– Так что хотел? – я изобразила недовольство. Паршивая актриса.

Лекс нежно обнял меня за талию, точнее за полотенце.

– Солнышко, ну не обижайся.

– С каких пор ты так меня называешь?

– С этих. Если ты не против?

И снова его милая улыбка подкупает меня. Я улыбнулась в ответ.

– Только не при посторонних.

– Конечно.

Лекс склонился ко мне, мы снова слились в поцелуе. Я снова чувствую его желание, ощущаю, как он напрягается, и нас разделяет только полотенце, повязанное на моей груди. Его рука скользнула под полотенце.