– Прекрасно, ты – мой лекарь.

– Мой разум-врач любовь мою лечил.

Она отвергла травы и коренья,

И бедный лекарь выбился из сил

И нас покинул, потеряв терпенье.

– Ух, ты! Не знала, что вампиры знают классику.

– Не то чтобы знают. Но после секса мы всегда цитируем Шекспира. Это наша особенность. Чего смеешься? Я серьезно.

Мы забрались под одеяло, и он снова накрыл мои губы долгим поцелуем. И наплевать, что у нас нет будущего. У нас есть настоящее, и этого уже немало.

Мы пролежали в постели еще около часа, как вдруг снаружи послышались крики и топот. Кричали, что пришли боты.

– Давай-ка посмотрим, что там, – Лекс принялся одеваться, я тоже спешила, насколько позволяла боль в груди.

Мое расслабленное ласками тело теперь активно протестовало против любого другого положения, кроме горизонтального. Мы выглянули в коридор, и в тот же миг мимо нас пробежали с автоматами три очень напряженных кровососа.

– Надо помочь, – проводил их взглядом Лекс.

Я вернулась в комнату, достала из рюкзака взрывчатку и взяла автомат, а развернувшись к выходу, врезалась в Лекса. Он стоял передо мной, как гора, недовольно сложив руки.

– Ты куда собралась? – строго спросил он.

– Как куда? Туда, – я даже указала направление пальцем. – Ты сказал, что хочешь помочь. Я бы предоставила этим скотам самим решать свои проблемы. Но если пойдешь ты, то и я тоже.

– Тебе там делать нечего, – с каменным лицом произнес он. – Это опасно. Ты у меня больше не стреляешь в ботов.

– Чего? – я ослышалась?! Да нет, мне показалось. – Дорогой, а ты ничего не попутал? Может, ты головой ударился когда? Нет?

– Ольга, я сказал, ты больше собой не рискуешь!

Лекс вылетел из комнаты и запер ее с той стороны быстрее, чем я успела помешать.

– Скотина! – рявкнула я и со всей силы ударила дверь ногой.