— Говорят, что раньше здесь было языческое капище, — объяснил Лауритц девочке, с которой они вместе все утро потратили на сооружение собственной модели «Сколопендры». — Люди надеялись задобрить таким образом злых духов. Считалось, что если они получат в подарок маленький, игрушечный кораблик, то умерят свою ярость и уже не захотят забирать в море большой, настоящий… Честно говоря, я не думаю, что эти духи были такими наивными и их можно было вот так провести на мякине… Но, раз уж храм стоит уже не одну сотню лет, значит, есть в этом какой-то смысл.

Возле храма всегда кучковались нищие, что неудивительно, ведь здесь их шанс получить действительно щедрую милостыню был в разы выше, чем где бы то ни было на острове. Это же порождало и высокую конкуренцию за «клиента», так что местные побирушки были самыми вежливыми, вместо брани и проклятий они выкрикивали прохожим разные любезности и комплименты, а за монету могли помолиться о здоровье дающего любому из божеств на выбор. Внимание судового врача привлек сидящий неподалеку от входа в дом бродяга с длинными мышиного цвета волосами, свисавшими на лицо, и парой костылей. И удивлению Лауритца не было границ, когда он узнал в этом человеке кого-то знакомого…

— Добрый день! — громко поздоровался рыжий, подходя к нищему.

— Бывали у меня дни и добрее… — меланхолично ответил тот.

— Да вы же… Вы меня не узнаете?

— Звиняйте, что-то никак не признаю. Плохо я стал видеть на старости лет… — оправдался попрошайка и «ненавязчиво» протянул вперед почти пустую шляпу для подаяний. Безо всяких раздумий Ларри вбросил туда крупную монету. — Вот, теперь другое дело, — удовлетворенно хмыкнул бездомный, — вот теперь и в памяти прояснилось. Узнаю. Вы тот любезный молодой человек, который в порту искал девочку… — он покосился на Молиру, подозрительно жавшуюся к молодому коммодору. — Как вижу, нашли. Поздравляю.

— Спасибо. Но как вы здесь оказались? Этого понять я не могу.

— А чего же здесь непонятного? — искренне удивился нищий. — С тех самых пор, как было изобретено колесо, добраться из одной точки в другую для человека представляется делом не таким уж проблематичным.

— Мда… Ну, и… Как ваши дела? — нашелся, что сказать Лауритц.

— Да все, как обычно… Я ведь старый, больной и все такое прочее… Но пока есть на свете добрые люди, и я еще сносно смогу пожить. А у вас?

— А у меня все неплохо. Я бы даже сказал, хорошо. Даже очень.

— Рад за вас, — усмехнулся мужчина, тускло блеснув металлическим зубом. — Молодая любовь — это всегда прекрасно…

— Знаете… Честно говоря, вы меня немножко пугаете своей прозорливостью. Можете этого не делать… пожалуйста?..