— Конечно, у вас же всех друидов перебили, некому было за порядком следить! — возмущенно сказала Лелька. — А я-то думала, у вас там интересно так, хорошо жить… Неее… уж лучше с бандитами да нежитью всякой мучаться, чем вместе с городом на месте сгореть…

Мы немножко поспорили на тему развития цивилизации и контроля над знаниями. Я заметила, что Яра совсем не принимает участия в разговоре. Идёт тихая, подавленная, ни на кого не смотрит. Макияж свой ритуальный стёрла совсем, на плечи плащ свой из шкуры барса накинула, кутается в него зябко. В руке снятую диадему вертит. Смотрю, сунула ее в сумку.

Ну, ясно же, переживает. Для нее весь ее мир порушился, вся ее стройная система «Богиня-матриарх-жертвы». Она верила, что служит божеству и защищает свой народ. А оказывается, людей ни за что резала на алтаре, выращивая из божества чудовище. И она, и ее мать, и ее бабушка, и все-все матриархи до нее. Ацтеки вон тоже из лучших побуждений сердца вырезали, конец света отодвигали жертвами.

Даже не знаю, что сказать, да и стоит ли? Это как нарыв, эти ее мучения, вскрывать надо, но если не умеешь, можно и напортачить… А может, само переборется, или компресс поставить…

Где-то у меня в седельной сумке компрессы были — свёрток с медовыми булочками, выпрошенными у доброй тётеньки в Священных Дубравах. Пока все носились по посёлку, собирая лошадей и покупая кой-какую провизию, я по запаху нашла домик, возле которого на открытой печке эти булочки пекли. С меня даже денег не спросили, тётенька просто улыбнулась на мои голодные взгляды и вручила тёплый свёрток.

— Яра, держи, — я приотстала от остальных и протянула ей булку. — Сладкое настроение улучшает, по себе знаю.

— Она подняла на меня свои чудные желтые глаза. Вздохнула, принимая угощенье. Нехотя откусила.

— Как пепел… — прошептала она.

— Не может быть! Я пробовала, вкусно!

— Мне сейчас всё, как пепел…

— Пройдёт, Яра, всё пройдёт. Честное слово!

— Ты правда пойдёшь со мной в моё племя, когда Ворона победим?

— Я обещала, думаешь, я врать буду?

— Это глупо, Аннис. Я Матриарх, меня, может, и не убьют… а тебя… даже и мысли другой не будет…

— А я и не говорила, что я умная.

Правильно Владыка Бендигейд сказал, ума у нас всех немного… Я отреклась от Олайши, бросила свой народ. Ушла из Запретной Долины. Если я вернусь, меня казнят, как преступницу, нарушившую обеты…

— Что? Ты же говорила… вернуться…

— Эх, Аннис… Я не говорила вам этого, потому что поздно уже было. Матриарх не имеет права покидать Запретную Долину. А вы… вы все так кичились своими титулами, этим своим хранительством…