— Да, — сказала она.

Лианель подняла голову и яростно закричала:

— Не отдам! Не отдам, уходи! Ты его не получишь!

— Маленькая моя, — улыбнулась Баас. — Ты не поняла. Я не забрать его пришла.

Она подняла руку с серебряной чашей.

— Это… это же Священная Чаша Дану… — прошептал благоговейно Киаран.

— У нее была черная, — пролепетала я растерянно.

— В черной — смерть, в белой — жизнь, у Дану две чаши, — кивнула Баас.

— Но…

— Я на минутку у нее украла Чашу Жизни, — усмехнулась Баас. — Ничего с ней не будет, переживёт, даже не заметит… Меньше знает — лучше спит.

Она шагнула к Бренну и наклонившись влила ему в рот странную золотистую жидкость. Отступила, подкинула Чашу в воздух, и та исчезла. А Бренн хрипло втянул воздух и забился в судорогах. Лелька с плачем рухнула ему на грудь, обнимая его. Мы все навалились на них сверху, завопили радостно, зацеловали обоих.

— Вот так вот, — сказала Баас со смешком, — с вами, смертными, свяжешься, плохому научишься…

— Клянусь хвостом Ёрмунганда, наверняка от Амрисса-жулика умения! — выдохнул Аодан, треснув Киарана по плечу, ну, мальчишки любят на радостях лупить друг друга, а Бренна жалко было, он и так, бедный, натерпелся, вон еще в себя не пришел от ужаса, таращится только и глаза дикие-дикие.

— Не поверите, но Амрисс до воровства никогда не опускался, — засмеялась Баас. — Это от Арилинн я нахваталась. Но именно Амрисс попросил меня сейчас прийти. Бедная Арилинн полуживая спит…

— Мда… — протянула я. — Ну и дедушки с бабушками у нас…

— Самые лучшие в мире, — хихикнула Ила.

Баас дотянулась до ее русоволосой головы и погладила ласково.

— До свиданья, детки. Мы теперь очень не скоро увидимся, и для вас чем дольше, тем лучше…

Она улыбнулась напоследок, смягчая жутенький смысл своей фразы и ушла. Исчезла.

— Это хорошо, что не скоро, — пробормотал Даник. — А то еще как-то пожить охота… Сколько дел еще, Яру маме с папой показать, побои от мамы пережить…