— Почему?

— Да потому, что он наверняка тоже мертв. Что за зверинец вы тут устроили? Хенвил, я считал вас человеком чести…

— Что за чушь. Кому здесь нужен ваш Император?

— Что? — настало время гостю поднимать брови. — «Ваш император». Но он и ваш тоже. Ваш император. Вы ему присягали на верность, разве нет?

— Вот именно. — Спорить Шеддерику не хотелось. И уже давно: несколько дней. Или недель.

— Объяснитесь.

— Я присягал Императору. Гелле, мне было некогда заниматься заговорами на островах. С местными бы разобраться.

Старрен невозмутимо вынул из кожаной локессайской жесткой сумки пухлый конверт и бросил на стол.

— Эти документы говорят об обратном. Шеддерик та Хенвил, император считает, что этого достаточно, чтобы тебя арестовать и доставить в столицу, если понадобится, силой. Завтра я буду вынужден предъявить тебе эти обвинения официально. Ты не сможешь отвертеться, документы подписаны человеком, которому Император доверяет, и которого ты, по его словам, несправедливо обвинил и выслал из города.

— Эммегил. Да, верно. Выслал…

Шедде посмотрел старому товарищу в глаза:

— Я его убил вчера.

— Надеюсь, это шутка.

— Нет. Он пытался до вашего приезда избавиться от наместника и его родных, и теперь я даже знаю почему.

— Готов послушать твою версию.

— Да какие версии? Эта зараза знала, что вы меня арестуете. А значит, если избавиться от Кинрика, кто займет его место? Правильно, светлый лорд, благородный чеор та Эммегил. Но город ему не подчинился бы. И он попросил бы у Империи военной помощи. Где война, там инвестиции, да, Старрен?

— Вы играете с огнем.

— Я тушу пожар, пока кто-то пытается подбрасывать в него дрова. Не я тот, кто тебе нужен.

— Прочитай бумаги. Это не я придумал, и я все равно завтра тебя арестую.

Шеддерик кивнул. Что же, благородно. У него есть целая ночь, чтобы придумать какое-то решение. Совершенно бессмысленное. Ведь обвинение — только повод для ареста.