— Ерунда, ваше величество, — сказал майор. — Армейская жизнь, не берите в голову.

— Осталось только двести двадцать северян, верно я вас поняла, майор?

— Так точно, ваше величество!

— И герцог Ориджин в их числе?

— Да, ваше величество. Но ему недолго жить!

— И мятежники все еще удерживают стену дворца?

— Да, ваше величество.

— Могу я уточнить, майор: чем именно вы хвастаетесь? Тем, что за три недели, имея огромное численное превосходство, не смогли взять дворец? Или тем, что так и не убили Ориджина? Или тем, что вооружили городских нищих, пьянчуг и бандитов?

Бэкфилд оторопел.

— Ваше величество, позвольте пояснить вам всю сложность ситуации…

Мира покачала головой, заставив майора умолкнуть. В ее мыслях пронеслось все, что она могла бы сказать. Я вижу ситуацию, и куда лучше вас. Четыре дня назад случилось то, что лишило меня жизни. Я ничего не хотела и не могла, и все было едино, кроме моего горя. Меня не волновала ни столица, ни война, ни трон, ни вы, ни мятежник — ничто во всем мире не имело значения. Но меня, будто куклу, притащили сюда и показали Фаунтерру, какою она стала. Глядя на нее, я поняла: с Адрианом было бы иначе. С ним было бы настолько иначе, что я не могу смотреть спокойно. Было все равно — а теперь нет. Это дворец Адриана, столица Адриана, Предметы Адриана! Нет, мне отнюдь не все равно!

— Сложность ситуации в том, майор, что вы не устрашили мятежников, а разозлили. Хотели напугать кайров мертвечиной? Кажется, вы совсем ничего не знаете о Севере. Сложность еще и в том, что уже поздно убивать Ориджина. У вас было на это три недели, но теперь срок вышел. Если убьете его теперь, та орда на левом берегу не простит вам этого. Кайры перейдут Ханай и вырежут всех, кого встретят в городе. Не ради устрашения, о нет. Просто для удовольствия. Вот в этом я вижу сложность, майор.

— Ваше величество, — вмешался Серебряный Лис, — мы укрепляем берег, как вы видели. Мои солдаты — все, кто на ногах — уже строят валы и частоколы, готовят позиции для стрелков. Если северяне попробуют переправиться, мы встретим их.

— Генерал, простите за резкость, но ваши солдаты — это пятая часть от тех солдат, что были с вами в Лабелине? А северяне на левом берегу — ровно те же самые северяне, которые убили остальных четыре пятых? Вы остановите мятежников? Простите, но я вам не верю.

— Ваше величество, для вашей безопасности позвольте выделить эскорт, чтобы сопроводить вас в тыл.

— Нет, генерал, благодарю. У меня появилась одна задумка, и я намерена ее реализовать.

— Ваше величество…

— А вы поможете мне. Не потому, что верите в это «ваше величество», которым так громко меня зовете. Но потому, что вы не знаете, как поступить, а я знаю.