Я почти добрался до гостиницы, когда рядом остановился новенький паромобиль с обтекаемыми крыльями, багажником и кожухом трубы в правой части капота. Из машины вышли двое, и я сразу же их узнал: это они допрашивали меня в Москве после несостоявшегося покушения. Один — с тонкими загнутыми вверх усами и пенсне на носу, другой — широкий крепыш с угловатой физиономией. Значит, тайная полиция следила-таки за мной, и стоило только уехать подальше, как они — тут как тут. Не зря меня предупреждали, что конверт может оказаться подставой.

— Добрый день, Михаил, — усатый ткнул мне в нос удостоверением. — Старший урядник тайного отделения, Симонов. Мы с вами уже имели честь общаться. Проедемте с нами.

— А зачем мне с вами ехать? — поинтересовался я, отступая на шаг и готовясь к возможному нападению. — Извините, господа, я — пас.

— Дело государственной важности. Вы обязаны проехать с нами.

— В чём меня обвиняют? Ордер на арест где? Нет? Тогда извините, никуда ехать я не собираюсь.

— Вы нас не так поняли, Михаил, — влез в разговор крепыш. — Вам грозит опасность, и нам велено охранять вас. Приказ четвёртого отделения Его Императорского Величества канцелярии. Пройдёмте в машину.

Я уже был наслышан о том, как тайная полиция похищает неугодных членов боярских семей вдали от дома, и морально был готов к этому. И ведь никто не найдёт, не узнает даже. Увезут — и дело с концом. А потом — тайный процесс и казнь. Всё. По закону во внутреннюю жизнь боярских кланов никакая полиция не могла совать свои руки. Существовали отдельные инстанции, которые улаживали конфликты между членами родов или между членами родов и императорскими подданными, но лезть напрямую во внутренние дела клана — это, фактически, то же самое, что лезть во внутреннюю политику суверенного государства. Император это мог, конечно, делать на правах сюзерена, но очень аккуратно. Но были и хитрые способы, которыми тайная полиция не пренебрегала. И один из них — похищения неугодных. По крайней мере, ходили такие слухи. Правда это или нет? Глядя на двух полицаев, что стояли передо мной, я склонялся к первому.

Но я-то не лыком шит, не пальцем делан. Два простых человека против меня — ничто. Если они, конечно, не витязи пятого и шестого уровней, так что я не сильно переживал за исход разговора и, естественно не собирался садиться к ним в машину.

— Нет, ребят, я с вами никуда не поеду, — сказал я. — Вот когда будет официальная повестка или что там у вас — тогда, пожалуйста, а пока — нет.

— С вами просто желают поговорить. Четвёртому отделению известно про ваши способности, — заявил старший урядник Симонов. — Это в ваших интересах.