Ирина помотала головой.

- Пока она жива и прекрасно себя чувствует, нет?

- Самочувствие ты тоже ощутила?

Ирина хмыкнула.

- Поверь, если бы ее пытали, если бы ей было больно, я бы почуяла. А я ничего не чувствую. Что бы с ней не происходило, ее это устраивает. Или хотя бы не пугает.

- Ириш, а ты можешь позвонить, чтобы у нас приняли заявление?

- Это ведь не на моей территории?

- Нет.

- Тогда не могу. Да и восемнадцать ей уже есть, хоть генерал позвони - по закону ее могут начать искать только через трое суток. Обратная сторона, знаешь ли. Правозащитники от нас этого требуют. Соблюдения законности.

- Твой начальник?

- Кирилл, а почему он должен это делать?

Оборотень задумался на пару минут, а потом уверенно выдал:

- На минутку, это и его работа тоже, разве нет?

- У него свой участок. За весь город он не отвечает. И откажут ему,, как и мне. Или вовсе уж просто - он мне сам и откажет.

- Ириш, ну поставь себя на место ее отца. Человек нервничает, переживает...

- А мать?

Кирилл осекся.

- Она... Анастасия Михайловна женщина очень тихая, воцерквленная....

- Или отлично знает, куда подевалось ее чадушко, - отбила мяч Ирина.

- Ты думаешь?