Зрение стало бесполезным – долой его! Лахджа перешла на слух и обоняние, стала чувствовать вибрации камня. Всем телом она услышала гулкий толчок – и это мог быть только приземлившийся дракон. Полторы тысячи тонн живого веса.

Лахджа едва не оглохла от такого землетрясения. Но теперь она знает, где Орказарок сейчас. А Орказарок не знает, где сейчас Лахджа.

И она пошла вверх. Просверлила лунку, высунула глаз на нитевидном стебле и убедилась, что дракон смотрит сейчас в другую сторону. Выискивает ее там, среди обломков сталагмитов.

И всего в метре от нее – задняя лапа.

С кем-то помельче такое не прокатило бы. Лахджа не могла стать менее чем восьмидесяти граммов массой. Не могла превратиться в настоящего червяка или насекомое – разве что суперплотное. Но этот черный колосс вдвое больше синего кита. Для него даже восьмидесятиграммовое существо – это что-то микроскопическое.

Совсем как анкилостома для человека.

В некое подобие анкилостомы Лахджа и превратилась. Только с лапками и ротовым аппаратом, способным сверлить сталь.

Для брони черного дракона этого все равно было слишком мало. Но на лапах у них чешуйки помельче и помягче. А Лахджа еще и выделила особо едкую кислоту. В сочетании с новыми зубами ее хватило.

В первый момент Орказарок ничего не заметил. Его шкура давно обрела каменную твердость и была почти так же чувствительна. Но потом демоница добралась до мяса – и для дракона это стало как игла в пятке.

Он завертелся, пытаясь понять, на что такое наступил. Потом сообразил, что это опять козни демона – и изогнулся, пробуя дотянуться до задних лап. Но даже молодому и гибкому дракону такое сделать непросто, а уж Орказароку, при его-то размерах...

И тогда он просто плюнул пламенем. Как горячий компресс наложил.

Три четверти демоницы были уже внутри самого дракона. Но хвост еще торчал наружу – и его спалило дотла. А изогнувшийся Орказарок продолжал дуть, хлестать огнем в собственную лапу. Выжигал паразита. Ему и самому стало больно, когда пламя коснулось мяса, но он терпел.

И через несколько секунд Лахджа не выдержала. Она не успевала регенерировать в таких условиях, и невольно вывалилась наружу. Дракон тут же хлопнул по ней лапой – и на камне осталась мокрая лепешка.

- Презренный паразит, - фыркнул Орказарок. – Подходящий облик для исчадия Паргорона.

Уверенный, что расправился с демоном, он отвернулся и зашагал прочь. Слегка подхрамывал, но это ничего, рана заживет. Орказарок получал и не такие.

А тем временем за его спиной мокрая лепешка стремительно росла. Матерь Демонов одарила Лахджу поистине мощными Ме. И хотя после такого восстанавливаться пришлось дольше обычного – но все равно уже через минуту демоница стояла на своих двоих.