— Скажите, — сменил он тему, — Любомира Бессонова ведь нет дома? Я знаю, что он болел, но, когда началась вся эта кутерьма, он ни разу не объявился в городе.

— Он уехал с семьей сестры пару дней назад. В доме осталась только несколько слуг.

— А слуг он, что же, с собой не взял?

— Насколько я знаю, они остались по своей воле. Да и мы тоже, мы не собираемся бросать родной поселок.

— Но вы же понимаете, что если царь Изяслав заберет себе Рувир, то вы тоже, автоматически, войдете в состав Истмирры?

— Понимаем, господин Астеев, понимаем и потому остаемся здесь.

— А вы в курсе, что к городу со стороны Гриальша идет войско, состоящие из стражей храма? Я боюсь, что мы все окажется в тисках между двумя противоборствующими сторонами.

— Тем более нельзя нам оставлять наши дома! Ежу понятно, что царям в первую очередь нужна земля, а нам дорога родина, если мы бросим ее в такой тревожный час, то кем же мы будем. Да и некуда нам идти! Лично меня ни в Гриальше, ни в Истмирре не ждут.

— Меня тоже, — подтвердил второй стражник. — А вот и дом Бессонова.

Они свернули на небольшую площадь, вдоль которой стояло несколько шикарных двух и трехэтажных домов. Указывать на нужный дом не было нужны: Юлиан сразу заметил охрану из двух человек в форме стражей храма, стоящих на воротах одного из домов. И на него сразу обратили внимания. Стражи так и буравили гостей неотрывными взглядами.

— Я хочу поговорить с Диром! — не здороваясь, сразу заявил Юлиан, подойдя к стражникам.

Стражники молча посмотрели на него, потом на двух стражников, которые обещали не говорить, что Дир здесь. Но те лишь пожали плечами на эти внимательные взоры, словно говоря: мы обещали не говорить вашим, но не своим.

— Господин Астеев! — показался из дома Дир, должно быть, он увидел гостей из окна. — Вы здесь? Что случилось?

От входа в дом до калитки было всего несколько метров, Дир быстро подошел к забору.

— А то вы не знаете, что случилось! Имейте в виду, сюда из Рувира скачет отряд моих людей, советую вам по доброй воле освободить Данислава Ингоева.

— Освободить? — удивился Дир. — Мы его спасаем, а не в плену держим.

— Если вы его не держите в плену, — просто сказал Юлиан, — тогда отпустите его со мной.

— Боюсь, что это невозможно.

— Значит, он все-таки в плену?

— Нет, но вы, по-видимому, не понимаете, в чем дело. Во-первых, вы не знаете, в каком он состоянии — уйти с вами он точно не сможет, а во-вторых, дальнейшую судьбу этого молодого человека должен решать храм.