— Конечно, я был в Рувире и не раз. Синуш! — позвал он пожилого князя, который ехал по праву руку от Древана.

— Да, ваше величество!

— Ты ведь знаешь Рувир не меньше меня.

— Да.

— Возглавишь людей, а я и первый отряд поеду встречу настоятеля Храма. Если кто здесь что и решает, то только он. Гедовин, Модест, — обратился он к ребятам, повернувшись к ним. — Вы едите со мной.

На ближайшей развилке, Изяслав свернул налево, ступив на внутреннюю окружную дорогу, так или иначе, но настоятель Храма тоже должен был проехать по ней.

— Как он выглядел? — уточнил он у ребят. — Может, он называл свое имя?

— Нет, — ответила Гедовин. — Имя он не называл, а внешне…. Ну, он такой страшный, толстый, наверное, во всяком случае, лицо у него толстенное и с двумя подбородками. У него большая лысина, глазки маленькие и пронырливые, ему, наверное, лет под шестьдесят.

— Если это Гай Броснов, то нам всем не повезло, он не фанатик, но он точно знает, чего хочет. И главной его целью всегда была власть.

Когда Изяслав увидел одетых в серое стражей храма, он замедлил ход и вскоре остановился. Выглянувший из кареты Юрий сообщил об этом Гаю Броснову, тот распорядился ехать дальше, и только когда между ними оставалось метров пять, приказал остановиться. Медленно он вышел из кареты. Царь Изяслав спешился и пошел навстречу к нему. Он был прав, это Гай Броснов, некогда священнослужитель одного из храмов Даллима, человек, с которым он был знаком еще с юности.

— Ваше величество, вы уже здесь!

— Да, Гай, как видите. Надо полагать, вы едете на казнь к храму Истории? Но казнь была назначена на восемь, а уже скоро девять.

— Я знаю, — негромко ответил тот, коротко взглянув на Гедовин и Модеста. — Могу я узнать: отчего вы загородили дорогу настоятелю Храма?

— О, что вы! Я вас надеялся встретить, а не преграждать вам путь!

— И зачем же вы хотели меня встретить? — с наигранным удивлением спросил Гай. — Уж не затем ли, чтобы попросить меня отменить решение предыдущего настоятеля Храма? Попросить не объявлять вас врагом Храма, забыть о том соглашении, которому вы обещали следовать?

— Но я ничего не нарушал!

— Неужели?! А как же завоевание города?

— Я не завоевывал Рувир, жители этого города сами захотели стать частью Истмирры, я лишь хочу согласиться с их выбором. Мне добровольно открыли ворота, можете это проверить, я и мои люди въехали с юго-западной стороны.

— Однако вы, похоже, забываете, что сами дали ультиматум городу: он добровольно переходит к вам, а если нет — вы начинаете войну. Или скажете, такого не было? К счастью, голосование во Всевладограде прошло за один этап и теперь я, как новый настоятель должен вернуть вас в лоно разума. Однако я вижу, что вы не намерены признавать свои ошибки.