— Эмили, сладенькая, я не успел улететь, а ты уже скучаешь? — голос бодрый, веселый, с легкой хрипотцой, как будто прокуренный. Но Фэллон не курит, никогда не курил.

— Ты еще в отеле? — спрашиваю.

— О, неужели ты сейчас за дверью, и на тебе форма горничной?

— Зайди на сайт «Ревью», — не реагирую я на подначки. И понимаю, что оборотень напрягся. Слышу, как с щелчком открываются застежки его дорожного кейса, слышу шорохи, его дыхание в трубке и жду.

— Дьявол! — ругается мужчина на том конце провода.

— Официального заявления от совета пока не было, но они не заставят себя ждать. Я соберу наших, мы реорганизуемся на время проверки. Я хочу оставить за собой Стеф и Брайана, можно?

— Мой сладкий белый пирожок, тебе можно все что угодно, — фраза вроде фривольная, но голос звучит напряженно. — Дилан уже знает?

— Да.

Дилан — психокинетик, ниптонг, как и Крис, почти такой же сильный, как она. Он в проекте с самого начала, помогает нашим «кроликам» окончательно не съехать с катушек, потому что держать их постоянно на седативных нельзя. Мы вообще редко даем им седативные — это сказывается на результатах исследований.

Поэтому вопрос не праздный.

— Хорошо. Пусть остается с тобой. Как сегодня у нас дела, моя сахарная вата?

— Пока рано говорить, — качаю головой. — Вечером напишу, как проверю все данные.

— Лучше позвони, устроим сеанс вирта. Мне нужен будет отдых от этих снобских рож.

— Хорошо, — все-таки улыбаюсь я, и улыбка проскальзывает в голос.

— Вот так-то лучше, мой гляссе со взбитыми сливками, — помимо пошлых намеков Фэллон очень любит продуктовые сравнения. Это забавно.

Я вешаю трубку, продолжая улыбаться, и поднимаюсь из-за стола. У меня хороший начальник, самый лучший.

А в двенадцать ночи, как только доползаю до дома, выхожу в онлайн. И мы обсуждаем с Фэллоном сегодняшние результаты до четырех утра и распоряжение совета. Завтра в центр приедут стражи и следопыты, и начнется ад.

Месяц спустя