Тут я себе только что язык не прикусила – с чего это вдруг мне пришло в голову говорить Коннелу о сокровенном, и отчего меня пробило на лирику? Парень вполне может решить, что меня потянуло на, скажем так, маленькое приключение.

По счастью, Коннел правильно отнесся к моим словам.

– Это верно: ночью в горах ощущаешь себя совсем по-иному... – и тут парень замолк, словно прислушиваясь к чему-то. Я тоже невольно стала слушать окружающую тишину. Ничего особенного, хотя, кажется, летит какая-то птица...

– Прячемся!.. – Коннел толкнул меня в кусты. – Быстро!

Мне дважды повторять не надо, да и заниматься долгими расспросами я не собиралась, так что в следующую секунду без разговоров спряталась среди низкого рябинника. Через мгновение рядом со мной оказался Коннел, который прошипел мне на ухо:

– Молчи и не высовывайся! И чтоб звука не издавала!

Ничего себе обращение! Хлопанье крыльев приближалось, вот оно уже совсем рядом... Увы, в темноте мне было трудно рассмотреть, что за существо приближается к нам, лишь обратила внимание на то, что хлопки крыльев уж очень резкие, непривычные для слуха. Отчего-то я была уверена, что к птицам это летающее существо не имеет никакого отношения.

Это непонятное создание пролетело неподалеку от нас, и постепенно хлопанье крыльев исчезло вдали. Тем не менее, Коннел еще какое-то время молчал, вслушиваясь в тишину ночи и не торопясь покидать заросли рябинника.

– Кто это был?.. – наконец решилась спросить я.

– А что вы рассмотрели?.. – поинтересовался Коннел.

– Да что можно увидеть в темноте? Кажется, это было что-то круглое и с крыльями...

– То-то и оно что круглое, да еще и с крыльями... Чтоб его! Блин, мне это совсем не нравится!

– Вы знаете, кто это был?

– Могу предположить.

– И кто?

– Давайте об этом поговорим завтра.

– А почему не сегодня?

– Пора возвращаться, да и не время сейчас для очередных страшилок. Мы и так слишком долго задержались у ручья, не хватало еще, чтоб кто-то отправился на наши поиски.

– Кстати, господин Коннел, уберите руки у меня с талии... – посоветовала я парню. – Что-то уж очень крепко мы меня к себе прижимаете.

– Может, я опасаюсь за вашу драгоценную жизнь... – надо же, этот мерзавец еще ехидничает!