– Не стоило бы сейчас говорить об этом, но раз зашла речь... – в голосе святого отца был слышен оттенок горечи. – Я не узнаю своего брата. Нет, внешне он мало изменился, а вот насчет всего остального... Такое впечатление, что разговариваю с чужим, незнакомым мне человеком, у которого полностью изменены разум и рассудок. И, поверьте, это очень горько. Тот Гордвин, которого я когда-то знал и любил, которым восхищался – его больше нет.

– Вернее сказать – от него ничего не осталось... – согласилась я. – Кроме внешности. Наверняка такие изменения в его сознании были нужны кому-то из сильных мира сего.

– Лично мне понятно, кто стоит за всем этим – королевский дом Польнии. Они давно пытаются отхватить себе часть нашей территории, и ради этого готовы пойти на многое. Тем не менее, ведя игру с моим братом, они переступили все возможные и невозможные пределы. Конечно, политика и государственные интересы должны стоять на первом месте, но своего искалеченного брата я им не прощу.

– Да, я вас понимаю, только не знаю, что тут можно сказать в ответ – разве что только посочувствовать...

– Это уже немало.

– Давайте сменим тему, а?

– О чем будем говорить?.. – отец Витор опять улыбался.

– Ну, например, о стихах, хотя я, кроме детских считалок, не знаю ни одного поэтического произведения...

Мы с отцом Витором еще немного поговорили, вернее, болтали о всякой ерунде, которую обычный человек вряд ли может назвать умной беседой. Впрочем, долго разговаривать нам не стоило – все же я находилась на дежурстве, да и время сейчас позднее, и потому как бы мне не хотелось продолжать ничего не значащий разговор с молодым человеком, сейчас все же куда важней следить за тем, что происходит вокруг. В общем, скрепя сердце пожелала отцу Витору спокойной ночи, хотя сама бы с удовольствием еще поговорила, пусть и просто так, ни о чем.

Вновь сидя у костра, подумала о том, что большая часть баб – полные дуры. Вот кто бы мне сейчас пояснил, для чего я то и дело лезу с разговорами к отцу Витору? Ведь понятно же, что у нас с ним ничего быть не может – мы птицы не только из разных стай, но еще и из разных слоев общества, даже близко не подходим друг другу, а все одно мне нравится общаться с этим человеком. Умом я понимаю, что Коннел подходит мне куда больше, да и внешне он куда привлекательней отца Витора, а то, что я нравлюсь нашему проводнику – это заметно невооруженным глазом... Только вот если бы меня заставили выбирать между двумя этими парнями, то я выбрала бы отца Витора, хотя всем известно, что священникам нельзя иметь семью: их мир – это лоно церкви, куда они пришли по зову сердца...