— Ночь не смогла больше смотреть на то, как убивают ее детей и вопреки законам забрала их, — снова раздался тихий, полный боли голос моей потеряшки. — А эти цветы — слезы света. Так день оплакивал потерю своих дочерей и сыновей. Это напоминание вам, о вашем же предательстве и вероломстве, о вашем бессердечии и жестокости. Таким как я цветы дают защиту и силу, всех остальных они убивают, — девочка на миг замолчала, а потом подняла на меня глаза. — Но вы и тут не захотели смириться. Сначала стали звать их слезы огня и уничтожать. А после и вовсе забыли и их, и историю, связанную с ними. Теперь это просто 'какая-то легенда о богах'.

— Прости, — неуверенно и хрипло пробормотал я.

— Прощаю, — девочка обняла меня и со всей силы прижалась своим маленьким тельцем.

— Тебе пора, — спустя какое-то время проговорила она, поднимаясь. Я тоже встал и вышел на выступ, а площадь снова сменилась морем. Я стоял и смотрел вниз. И что она мне предлагает, улететь? Но я даже не знаю, где я.

— Пошли со мной, — я обернулся и протянул потеряшке руку. Она покачала головой.

— Не могу. Она меня потеряла, она должна и найти. И мне надо принести ей цветок. Странно, я могу в них спать, могу прикасаться, но сорвать… они погибают. — Я лишь кивнул, сделав вид, что понял и хотел, было, настоять, но что-то во взгляде девчонки заставило меня отступить.

— Что я могу для тебя сделать? — спросил я отворачиваясь.

— Береги ее, ясно! — Я почувствовал толчок в спину и, не устояв на ногах, полетел вниз. — Просыпайся Ширан! Быстрее! — донесся мне вслед детский голос. Я почувствовал, как меня подбросило вверх, и открыл глаза. Тут же от двери ко мне метнулась чья-то тень. Совсем обнаглели, убийцы криворукие. Сонный мозг отказывался подчиняться приказам, но все-таки инстинкты взяли верх и через вдох я уже держал в руках голову незадачливого преступника, а из залитой кровью подушки торчал длинный кинжал, судя по всему отравленный. Тело валялось рядом на полу. Хм, знакомый запах. Я зажег небольшой огонек и замер. Лита.

Твою мать.

— В спальне все убрали Ран, — сообщил мне Седрик, садясь в кресло напротив и щурясь от лучей яркого утреннего солнца.

— Хорошо. Что с телом?

— Дэмиан сейчас этим занимается, — я кивнул. — Кто ее надоумил, по-твоему?

— Пока не знаю, — пожал я плечами, — слишком много вариантов. Можно, конечно, предположить, что она взъелась на меня из-за отказа, но зная Литу, в это как-то с трудом верится.

— Отказа? — пришлось рассказывать другу о том, что произошло накануне. Когда я закончил, мы оба какое-то время просидели в тишине, обдумывая варианты.